Мечтать не вредно. Светлана Алешина
вышел на улицу и отправился к Ларикову.
Теперь у него появилась надежда, что Сашка действительно просто-напросто смоталась к неведомой подруге. Нечего психовать. Скоро объявится как ни в чем не бывало.
И все-таки, успокаивая себя таким образом, Пенс никак не мог отделаться от тревоги за свою бесшабашную подружку.
– Пока Сашка не объявится, я не успокоюсь до конца, – пробормотал он. – Все-таки придется мне прочесать это их Заманчивое вдоль и поперек, пока я сам не буду уверен, что с Александрой все в порядке!
Эти книги были не для меня. Так как я никак не могла представить себе мужчину, упивающегося романами Макнот или Линдсей, я смело предположила два варианта. Или собирались украсть мою маму, но в последний момент, когда уже все было подготовлено, остановились все-таки на моей кандидатуре. Или мой похититель Филипп, к моему ужасу, сексуальный маньяк.
Ничего другого в мою голову не приходило. Ну, сами посудите, кому еще могут понравиться эти ужасающе длинные эротико-порнографические описания мужских и женских частей тела, которые мы стыдливо называем «интимными»?
Так как моя мама все-таки не очень интересуется такими романами, предпочитая им аргентинские сериалы, и уж куда с большим интересом читает детективы, которых тут, как назло, не было, я решила, что второй вариант более вероятен. И вел он себя, как я заметила, немного загадочно.
Что-то должно было произойти, после чего мне будет дозволено сообщить своей матери, что я жива и относительно здорова.
Относительно, потому что я, честно говоря, сомневаюсь, что все эти события, равно как и мое заточение, не повлияют пагубным образом на состояние моей психики.
– Ну, и как ты думаешь, кто этот Филипп на самом деле? – вопросила я попугая.
Тот не замедлил с ответом, в сто пятый раз доверительно прошептав, что «Паша хороший», и я вздохнула.
– Нет, дорогуша, придется заняться твоим лексиконом, а то общение с тобой иногда становится скучным, – сказала я ему.
В это время дверь опять распахнулась и в комнату два крепыша втащили, отдуваясь и сопя, огромный телевизор.
Вслед за ними вплыла Алиса Давыдовна собственной персоной и, оглядев меня высокомерным и почему-то озлобленным взором, проворчала:
– Все пляшу, пляшу вокруг нее! А она нос воротит!
Тяжко вздохнув, она исчезла быстрее, чем я успела робко поинтересоваться, кто, собственно, вокруг кого пляшет и почему она ко мне так плохо относится?
Телевизор включили и, не успела я даже глазом моргнуть, юркнули в дверь, которая с оглушительным треском захлопнулась прямо перед моим носом.
– Придурки вы все, – сообщила я, стукнув по многострадальной двери кулаком. – И телевизор ваш дурацкий.
Теперь я могла чувствовать себя по всеобщим меркам бесконечно счастливой: у меня было все «необходимое», за исключением разве что компьютера. Но, так как компьютер в моем воображении был крепко-накрепко связан с работой, а это было единственным, по чему я совершенно не скучала, я и не расстраивалась.
В