Седьмое небо. Игорь Алексеевич Травкин
ещё одно высшее образование, несколько лет, за которые она наберётся житейской мудрости, и она сможет баллотироваться в президенты РФ, и, пожалуй, лучшего президента для нашей страны и не сыскать, – уж она-то навела бы порядок за два срока! но Настя не хотела быть президентом, по крайней мере, пока, она работала старшим архивариусом в Центральном городском архиве, и там, – среди пыльных истин прошлого, пахнущих истёртыми килограммами пожелтевшей бумаги, среди призраков и мертвецов, – Настя чувствовала себя лучше, чем где бы то ни было! а по понедельникам она вела «исторический» кружок в художественной школе на Фонтанке.
Вы скажете, что больно уж она хороша, словно нет в ней никакого изъяна, что, мол, так не бывает?! Идеальных людей нет!
Конечно, не бывает. Конечно, нет!
Каждый из нас со своими «тараканами»! что означает, что идеальных людей ровно столько, сколько нас с вами! А разве не так? кто из нас не считает себя самым хорошим?! Верно! Так и есть! Все мы, так или иначе, – самые лучшие!
А Анастасия, – кто бы что не говорил, – была лучшей из лучших! Верно доброта, в конечном итоге, – один из самых главных факторов, определяющих в нас человечность: Мир во всём Мире, товарищи!
И этим вечером Анастасия Ивановна, придя с работы и поужинав с отцом, решила ещё немного поработать, а именно заняться одним частным заказом, который, в сущности, не был заказом, а был неким недоразумением, конфузливой и щепетильной ситуацией, которая свалилась сегодня на голову Насти, как снег в июле; она переоделась в свою любимую просторную футболку с нарисованным на ней вечно смеющимся и седеющим Энштейном, достающую ей до колен, меховые тапочки в виде двух милых собачек, и забралась с ноутбуком на диван, поставив на журнальный столик кружку с горячим чаем, вскоре умный помощник тихо зашуршал своими электронными мозгами и радостно объявил, что святая святых – «Windows 17» приветствует её и преклоняет виртуальное колено, она вышла в интернет и вскоре уже парила словно птица над виртуальными ячейками архива, в которых были спрятаны судьбы, города и деревни, фамилии, имена под порядковыми номерами, всё это пылилось здесь под стружкой электричества и ждало окончания Вечности, чтобы вновь превратится из истории и воспоминаний – в физические мгновения и реальность, чью-то печаль, чью-то радость, составляющие основу жизни; Настя задумалась на мгновение, но тут же пальцы её уверенно легли на клавиатуру и выстучали имя: Всецелова Любовь Мирославовна, и едва имя это появилось на мониторе в строке «поиск», как то, что произошло сегодня днём, тут же нахлынуло на Настю волнующими воспоминаниями: как наяву явился тот чудаковатый, но бесконечно милый и интеллигентный старичок, который давеча к ней обратился, он был одет в серое шерстяное клетчатое полу пальто, коричневую шляпу, верно ещё семидесятых, а то и шестидесятых годов, лакированные такие же коричневые ботинки и классические брюки, на носу-пуговке у него были надеты чёрные круглые медицинские очки, очень напоминающие старое