По следам лунного затмения. Алиса Веселова
доброго, повторяться начну».
Так, собственно, она и ответила на вопрос Ляли о возможном продолжении «Дождемся лунного затмения».
«Я, конечно, еще подумаю над этим, – добавила она. – Но не раньше, чем закончу повесть «Мемуары кота Барри», которую начала вот только что».
«Мемуары, написанные от имени кота – это очень хорошо, – написала Ляля. – Это может быть очень даже интересно. Но как показывает практика, гораздо лучше такие вещи воспринимаются, будучи изложенными в виде назидательных и поучительных писем, адресованных представителю подрастающего поколения. Возьми хоть «Письма кота Баламута». В связи с этим вопрос: как ты смотришь на то, чтобы ввести в повествование юного и несмышленого котика Миурмура, с которым мудрый, многое повидавший на своем веку Барри мог бы делиться жизненным опытом? Бедняга так нуждается в отеческой заботе и разумных советах! Мы были бы очень признательны».
Лара задумалась. Миурмур – так звали Лялиного кота, о котором Лара знала лишь то, что он молод, отличается не в меру завышенной самооценкой и вредным характером, а еще до безумия любит чипсы. Ввести в повествование его? Ну что же… можно попробовать. «Для меня это пустячок, а Ляле будет приятно», – сказала она себе.
И уже спустя пару дней в электронном ящике Ляли лежала первая глава «Мемуаров Барри», в которой состоялось судьбоносное знакомство Барри и Миурмура. Миурмур, испуганный грозным и неприступным видом старшего собрата, еще не подозревая, что за этой внешней суровостью и грубоватыми манерами скрывается щедрое и великодушное сердце, воображает, будто настал его смертный час и, дабы спасти свою шкуру, начинает вести себя льстиво и угодливо. Резкое замечание Барри, однако, задевает его самолюбие, и вот уже юный хитрец пыжится, напуская на себя важность, похваляется богатой родословной и выдает себя за отпрыска королевских кровей. Заканчивалась глава тем, что Барри взял врунишку под свое покровительство.
Лара сопроводила эту главу письмом с подробным комментарием, словно бы оправдываясь перед Лялей за то, что выставила ее кота в не самом выгодном свете. «Понятия не имею, почему так вышло, – написала она. – Оно само стало так разворачиваться, я лишь записывала то, что пришло…»
Но Ляля, против ожидания, ничуть не обиделась. Более того, она жаждала немедленно читать продолжение истории, и осчастливила Лару десятком фотографий Миурмура в разных ракурсах, а также подробной его биографией.
«Это тебе для вдохновения, сестра! – написала она. – Твори! Мы ждем с нетерпением – я и Миурмур. Удивляюсь я тебе: как ты можешь одновременно читать и писать? Юлий Цезарь позавидует такой способности! Я так не умею. Правда, пыталась, но потом с удивлением обнаруживала у себя в тексте чужие мысли, слова и интонации. Видимо, я чересчур восприимчива.
И как точно ты описала поведение Миурмура при встрече с более крупными и сильными котами, и даже кошками, которые превосходят его в размерах! Он ведь именно так и ведет себя: опускает