Потенциальная жертва. Светлана Алешина
анекдот? – поинтересовалась я, вглядываясь в полумрак почти пустого бара.
В основном тут были весьма подвыпившие гоблины. Музыка играла вполне отвечающая их вкусам и, следовательно, совершенно невыносимая для моих ушей. И как все это терпел Федор – право, не знаю!
– Давай, – кивнул Федор, вытирая стаканы. – Хотя уже тот факт, что ты пришла в мою забегаловку, сам по себе анекдотичен. Не боишься?
– Ты защитишь, – улыбнулась я ему.
Конечно, это было смелое предположение. Федор был довольно щуплым типчиком. Вряд ли бы он сам справился с качками, населяющими в данный момент пресловутый бар.
Зато были вышибалы, которых Федор запросто мог свистнуть, вздумай кто покуситься на мою девичью честь.
Поэтому я чувствовала себя тут куда в большей безопасности, чем, скажем, на улице или в семействе Мальпер.
– Ты хотела рассказать мне анекдот, – напомнил Федор.
Кто-то сверлил меня взглядом.
Я резко обернулась.
В полумраке все казалось приглушенным и нереальным. Лица, выплывающие из темноты…
– Ах да, – мне совершенно не нравился этот целенаправленный взор, но я взяла себя в руки, надев на лицо маску беспечности. – Слушай. В ресторане официант спрашивает посетителя: «Что будете заказывать?» – «Я хочу то, что в тарелке у джентльмена за соседним столиком». – «Ноу проблем, – отвечает официант. – Я позову этого джентльмена к телефону, а вы действуйте!»
Меня продолжали рассматривать. С таким интересом, что мне это уже абсолютно перестало нравиться.
Федор фыркнул.
– Смешной… Но ты никогда не любила анекдоты. Что-то не так в твоей жизни, Данич?
– Я сейчас в ситуации этого несчастного посетителя, – грустно усмехнулась я. – Ты бы хотел разыграть из себя дочь французского богатея?
– Я бы согласился и на русского, потому что работать мне надоело. Но… Не смогу, – развел руками Федор, демонстрируя в улыбке ровные зубы. – Разве что ее жениха…
Я снова развернулась к залу. Мне сейчас казалось необходимым увидеть, какая же скотина сверлит меня взглядом, как ржавым гвоздем?!
Тем более теперь я еще и слышала за своей спиной чье-то дыхание.
Он стоял, качаясь, и улыбался. Он-то был уверен, что улыбка у него исполнена очарования и шарма, но мне показалось, что у него физиономия отвратительная и мрачная.
– Скучаете, девушка? – то ли сказал, то ли отрыгнул он. От него несло, как от бомжа с вокзала.
Я сморщила нос и произнесла на французском, в надежде его отпугнуть:
– Совершенно нет.
– Че-го? – прогундосил мой преследователь.
– Я плохо понимайт рюсски, – нагло соврала я, безмятежно улыбаясь.
– А какой понимайт?
Мой воздыхатель явно не спешил ретироваться в прокуренную темноту, хотя и был слегка ошеломлен.
– Брат, ты же слышал, – внушительно произнес Федор. – Девушка из Франции. По-русски плохо понимает. А не уйдешь по-доброму, придется вызывать вон того человечка. Чтобы он помог тебе понять ситуацию…
– Ну как хоть зовут-то ее?
Я