Троя. История первая. Первый поход греков против Трои. Виктория Горнина
его девочку, ведомую на закланье…
Нет, ни за что. Пусть всё гибнет. Пусть чудовище сожрёт весь город, какое мне до этого дело? Но отдать дочь – это уже слишком. Нет, нет и ещё раз нет.
Эта бессонная ночь оказалась для царя слишком тяжёлой: серое оплывшее лицо с ввалившимися глазами, полностью поседевшая голова, резко проступившие морщины, дрожащие руки, беспомощно сжимающие погнутую диадему, и взгляд, беспокойный, бегающий взгляд маленьких серых глаз – таким нашла Гесиона своего отца наступившим утром.
– Что ещё случилось, отец? – она чмокнула его в щеку, внимательно посмотрела ему прямо в глаза – Лаомедонт опустил их, стараясь избежать пытливого взгляда дочери. – Да ты весь седой! – воскликнула она и, помедлив, осторожно спросила: – Мы идём в храм?
– Мне нездоровиться что-то. Не ходи никуда. Побудь со мною.
Нельзя, чтобы она покидала дворец. Она в опасности. Серьёзной опасности. Только не напугать её. Только не напугать. Гесиона присела на краешек кровати, мило улыбнулась отцу.
– Хорошо, папочка. Как хочешь. Я останусь с тобой.
Тем временем город просыпался в большой тревоге. Ранним утром троянцы, затаив дыхание, наблюдали, как ещё одно судно пыталось подойти к их речному порту. Тяжелогруженый корабль шёл медленно, глубоко зарываясь носом в зеленоватую воду; матросы суетились на палубе, готовя крюки и канаты, как вдруг мощный удар сотряс судно, раздался жуткий треск – в реку посыпались стеллажи с пузатыми остроконечными пифонами, ящики и тюки. Судно резко накренилось на левый борт, зачерпнув воды, качнулось вправо, пытаясь занять исходное положение, однако страшная лапа задержала его. Корабль так и остался повернутым набок, чудовище высунулось из воды и, одной лапой придерживая левый борт, другой начала снимать зацепившихся за снасти людей. Жалкая кучка очевидцев из числа самых отчаянных троянцев, что рискнули этим утром оказаться в речном порту, ахнули: они ясно различали повисших на правом борту людей.
Молодой парень в белом хитоне изо всех сил пытался подтянуться, чтобы перелезть за борт, рядом за обрывок снасти уцепился другой, совсем ещё мальчик, и теперь раскачивался, стараясь увернуться от зубастой широкой пасти, грузный старик с жалобным криком сорвался вниз – он тут же был подхвачен когтистой лапой. Чудовище дотянулось до ладного парня с косынкой вокруг головы – в следующее мгновенье он исчез в разинутой пасти. Так торопливо чудище опускало каждого себе в рот, жадно пережёвывая добычу, затем снимала следующего – моряки в ужасе пытались забиться в какую-нибудь щель или спрятаться за выступ, другие прыгали в воду, стараясь спастись вплавь – благо берег недалеко, однако сильные удары хвоста глушили их. Насытившись, чудовище принялось шутки ради громить остатки корабля, отчего поднялись волны, и каждая следующая была выше предыдущей. Портовые постройки, в общем, выдержали удар: волны смыли лишь останки, выброшенные на берег. Затем мерзкая тварь вышла на сушу, гремя чешуёй и стряхивая водоросли с лап. Никто не рискнул узнать,