Лагерь ужасов. Мария Некрасова
что режимом предусмотрено два купания в неделю, да и на те Леху не уговоришь. Этот человек будет счастлив тогда, когда мы все разляжемся по кроватям и заткнемся. И чтоб до конца смены! Думаю, он бы и еду нам в постель приносил, лишь бы не рыпались никуда. Когда его нанимали воспитателем, похоже, не предупредили, что работать придется в детском лагере, а не в доме престарелых. Вот он и злится.
– …А живот у него был вспорот очень странно: ни на зубы, ни на нож не похоже, а как будто руками рвали. Все кишки…
– Фу! Че за столом рассказываешь?! – Я залепил Сашке подзатыльник и локтем опрокинул тарелку. Красная лужа борща стекала со стола мне на штаны. Вот и поели.
– Псих! Дуй за тряпкой давай! Я правду говорю, а ты дерешься!
– Сам знаю, куда мне дуть! Поговори еще!
Кит изумленно уставился на нас обоих: он, похоже, и про кишки не слышал, был занят своими мыслями. Я, конечно, пошел за тряпкой, выслушивая в спину, какой я псих. А когда вернулся, застольная беседа о трупах была в разгаре.
– Ты видел? Ну, кишки, живот вспоротый, что там еще… Ты же здесь вроде с первой смены кукуешь. Должен был видеть!
– Нет, – насупился Сашка. Кит пожал плечами, о чем, мол, тут говорить, и занялся своей картошкой.
– Но мне Леха сам рассказывал! – не сдавался Сашка. – Он врать не будет!
Мне даже смешно стало.
– Он, – говорю, – чтобы ты за территорию не ходил, и не такое соврет. Погоди, сейчас послушаем, что он для нас с Китом придумал. Я тебе перескажу, вместе посмеемся.
Сашка надулся, а я вытер стол, отнес тряпку, сел и стал ждать Кита. Есть больше не хотелось, не люблю, когда мне за столом про кишки рассказывают.
– А что ж тогда вторую смену собрали и лагерь не закрыли? – Похоже, Кит просто дразнил наивного Сашку.
– Так поймали одного. – Сашка тут же забыл, что надулся, и с удовольствием продолжил: – Из местных. Только он еще до суда в камере повесился. Потому что не виноват.
– Не виноват, так чего бояться?
– Много ты понимаешь! Тело второго мальчика не нашли. Убийца бы не забыл, куда спрятал. А самое главное, я слышал: человек не мог нанести такие раны. Да и зверь…
– А кто ж тогда? И что в тех ранах особенного?
– Не знаю, но…
– Не знаешь, не говори!
– Только парень умер не от ран, а от испуга.
– Кишки наружу, а умер от испуга? – влез Клязьма. – Я б от такого испуга…
– Дурак! Раны уже потом нанесли, а помер он целехоньким.
– Откуда знаешь? На вскрытии был?
– Рассказывали. – Сашка пробормотал так жалобно, что мы засмеялись.
Я тогда подумал, что это очередная лагерная страшилка. Этакий детский фольклор, в котором правда, может, и есть, но весьма в умеренном количестве. Мальчики, может, и пропали, но нашлись, например, где-нибудь в автобусе по дороге домой. А Киту было интересно:
– И кто, по-твоему, его так напугал?
Сашка сразу сделал серьезное лицо и выдал:
– Думаю, это какая-то потусторонняя сущность!
– Красная