Холодный огонь. Дин Кунц
Словом, мне казалось, что любой на вашем месте постарался бы не привлекать к себе лишнего внимания.
– Большое спасибо, именно этого мне и хотелось.
Они проехали еще пару миль. Дождь настолько усилился, что стеклоочистители едва справлялись с работой, и из-за потоков воды стало почти не видно дорогу. Отец Гиэри сбросил скорость и посмотрел на Джима:
– Вы спасли женщину с ребенком.
Джим весь напрягся, но ничего не сказал.
– По телевизору передавали описание вашей внешности.
Священник замолчал, потом возобновил разговор:
– Я не верю в божественные чудеса.
Слова отца Гиэри буквально ошеломили Джима.
Священник выключил магнитофон. Стало слышно, как шуршат шины по мокрому асфальту и, точно метроном, постукивают стеклоочистители.
– Я верю, что все библейские чудеса произошли в действительности, но воспринимаю это как реальную историю, – снова заговорил отец Гиэри. – Но я не верю, что на прошлой неделе статуя Святой Девы в церкви Цинциннати или Пеории заплакала настоящими слезами. Эти слезы видели только двое подростков и женщина из местного прихода. Она подметала в храме. Никогда не поверю, что на стену одного гаража в Тинеке упала тень Христа и ее желтый свет возвестил о грядущем Апокалипсисе. Пути Господни неисповедимы, но зачем Всевышнему освещать стены чьих-то гаражей?
Священник умолк. Джим тоже молчал, ожидая продолжения.
– Когда я нашел вас в церкви у алтарной ограды, – начал отец Гиэри, с трудом подбирая слова; в голосе его появился благоговейный ужас, – то увидел знак стигмы Христа. В ваших ладонях были дыры от гвоздей…
Джим взглянул на свои руки – никаких следов от ран.
– …лоб весь исцарапан и исколот, как от шипов тернового венца.
На лицо, обожженное солнцем и ветром, до сих пор было страшно взглянуть, поэтому искать в зеркале заднего обзора раны, о которых говорил священник, не имело смысла.
– Я был… испуган, потрясен до глубины души…
Они въехали на небольшой бетонный мост. Бо́льшую часть года русло реки оставалось сухим, но сейчас вода вышла из берегов и поднялась выше уровня дорожной насыпи. Священник сбавил скорость. Волны, вспыхнув отраженным светом фар, как большие белые крылья, раздались в стороны и сомкнулись за задним бампером машины.
– Мне раньше не доводилось видеть стигму, – продолжил Гиэри, когда они миновали опасный участок, – хотя я немало слышал об этом явлении. Я расстегнул вашу рубашку… и увидел воспаленный шрам… это могла быть рана от копья.
За последние месяцы его жизни произошло столько невероятного, что Джим утратил способность удивляться. Однако то, что поведал ему священник, внушало благоговейный страх. От этого рассказа мороз пробегал по коже.
Голос священника понизился почти до шепота:
– Когда я перенес вас в постель, раны исчезли. Но я-то знал, что мне это вовсе не почудилось. Я видел их, они были. Я понял: вы отмечены особым знаком.
Молнии давно погасли. Черное небо потеряло свое яркое