.
собак уши немедленно вскочили домиком, однако глаза не открылись.
– Понимаете, у нас такая работа, – печально проговорила Василиса, не выпуская подол Люсиного платья.
Подол задрался неприлично высоко, и Людмила Ефимовна начала переминаться с ноги на ногу от стеснения. Ей очень захотелось прижаться вон к той скульптурной композиции, которая наверняка называлась «Девушка с кошелкой», чтобы не мозолить глаза несчастному художнику.
– Нет! Не понимаю! – взорвался Остап Исаевич. – Не понимаю, что это за работа такая, влезать человеку в душу в сапогах. Я не знаю такой работы!
– Ага… мы попозже… – снова пробормотала Люся и вырвала наконец свое платье из цепкой руки подруги.
Ее резкие движения принудили пятнистых собак подняться. Сначала одна, а затем и другая псина, не торопясь, приблизились к посетительницам и задержались у ног Людмилы Ефимовны. Та, видимо, больше времени проводила с Малышом, и от нее поэтому исходил особенный запах. Дог, который побольше, внимательно обнюхал ноги женщины и принялся их нализывать. К нему тут же присоединился товарищ.
– Ма-а-а-ма…. – тихонько заскулила Люся, боясь шелохнуться.
– Да не бойтесь вы их, – отмахнулся художник и снова уставился на огонь. – Они не кусаются.
– Ага… зато залижут до смерти… – продолжала дрожать женщина.
– Аргус, Марс! Ко мне!
Собаки с вялым удивлением оглянулись на хозяина, и потом тот дог, который побольше, придвинулся поближе к Люсе, поднял заднюю ножку и… В общем, Малыш делает это под кустом.
– Да вы не бойтесь, я же говорю – он не укусит, – в горести проговорил художник, не поворачивая головы.
– Между прочим, ваш кобель только что оскорбил мою подругу, – постаралась тихонько возмутиться Василиса. – И вам, как интеллигентному человеку, надо предложить ей раздеться.
– А потом я должен буду на ней жениться? Как порядочный человек… – усмехнулся Остап Исаевич и наконец оглянулся на гостей.
Со зрением у мужчины все было в порядке, и он сразу заметил влажность многострадального Люсиного подола. Художник несколько смущенно вскочил, засуетился и накинулся на пса:
– Марс! Негодяй! Что ж ты мою фамилию позоришь? Раздевайтесь, женщина, сейчас я найду что-нибудь…
– Вполне достаточно будет вашего халата, – довольно проскрипела Василиса и вытолкнула подругу вперед.
Через десять минут Люся уже сидела на полу рядом со Львовым, обряженная в длинный махровый халат. Тут же расположилась и Василиса.
– Эти псы меня всегда под кирпич подставляют, – ворчал Остап Исаевич. – Но… что ни делается… А вы, видимо, не плохие люди. Марс и Аргус за версту зло в человеке чуют.
Василиса встрепенулась:
– Ну что мы все о собаках да о собаках. Давайте лучше о вас. Мы слышали, вы большой художник. Даже ходили на ваши выставки…
– Ну хорош врать, а? – сморщился великий творец. – Какие, к черту, выставки? Я в жизни ни одной картины не намалевал. Как-то сидел