Как грустно. Алекс Норк
улыбнулся.
– Знаете, я не буду сейчас задавать вопросы, которые все равно придется задавать этим вечером. Расскажите мне, для начала, о вашей вчерашней компании. И начните, пожалуйста, с покойного Эрни Детлога. Что он был за человек?
Она не спеша вынула сигарету из какой-то немыслимо красивой перламутровой пачки, прикурила и, пустив тонкий ароматный дымок, чуть сощурила на Блейка глаза.
– Как ни странно, Эрни можно охарактеризовать довольно просто. Поговорка: «Человек – это целый мир» – к нему не относится, – она чуть подумала. – Был средним студентом Кембриджа, несколькими годами старше нас с Белтамом. Даже посредственным. Знавшим, что ему уже уготовано место за спиной очень богатого папочки. Хотя, не лентяй, – и опять немного подумав, продолжила: – «Деньги должны делать деньги» – мы все этому следуем, но понимаем немного по-разному. Вернее, некоторые люди понимают и что-то еще. Эрни же никогда не стремился, если так можно выразиться, выйти за этот строго очерченный круг. Человек без фантазии, я бы сказала. Но и без комплексов. С нервной системой профессионального хоккеиста: лучше самому дать кому-нибудь в морду, но если и ему дадут, ничего страшного, главное свою игру отыграть.
– Именно поэтому вы исключаете самоубийство?
– Не только, но в том числе. – Она докурила сигарету до половины, а потом, ломая, погасила длинный остаток в пепельнице. – Как руководитель концерна он некоторым нравился, некоторым – нет, но отношения умел держать ровные. Полтора года назад женился на Лизе.
– Очень молоденькая?
– Не очень. Ей двадцать четыре. Просто выглядит совсем юной. Эрни всегда говорил, что женится только на красавице. Это тоже – как капитал.
– Брак был счастливым?
Вопрос, понял Блейк, оказался не очень простым.
– Трудно сказать. Красивую картинку лучше иметь на стене, а не… – но нужное слово не нашлось, и ее длинные пальцы сделали неопределенное движение в воздухе. – К тому же, Лиза скрытная малопонятная девочка. Итальянка из недавней волны иммиграции. Она даже говорит с небольшим акцентом. И среда. Тоже малопонятная. Для людей нашего круга, во всяком случае. Отец – владелец небольшого итальянского ресторанчика в Филадельфии. Лиза там и работала. Там же ее случайно заметил Эрни. Что еще вам о нем рассказать? – вопрос больше был обращен не к нему, а к себе самой… – Конечно, Эрни никак нельзя назвать пьяницей, но за последний год его интерес к алкоголю заметно вырос.
– Вчера вечером он много выпил?
– Совсем еще немного. Не успел.
В последней фразе ему послышалась неприязнь.
– Вы сказали, что как руководитель концерна Детлог кому-то нравился, а кому-то нет.
– О, боюсь, что это сложно расшифровать, Артур. Надо углубляться в профессиональные вопросы. Я готова рассказывать, но, может быть, это все же не для сегодняшнего утра?
– Согласен. Давайте, поэтому, про остальных.
– Ну, Лизу я вроде бы обозначила. Как говаривал философ Кант, «вещь в себе». Хотя не исключено, что