Училка. Наталия Терентьева
старшей школы под моим присмотром. Он начнет задираться к старшеклассникам, они его будут бить, это точно. Хотела ходить по тем же коридорам, что и он, и Настька. Чтобы никто не обидел хрупкую Настьку. Собиралась я и общаться со своими пионерскими подружками. Теперь, правда, последнее обстоятельство у меня начало вызывать легкую панику. Кто-то из нас сильно изменился. Скорей всего, все. Ушли в разные стороны. Ну и ладно. Зато школа рядом с домом. Школа хорошая, крепкая…
Решено! Они сделали так, как хотела я. Кто-то где-то меня услышал и позвал ту учительницу русского и литературы в частный лицей. И для меня освободил место. А Игоряша еще говорит: «Бога нет! Есть естественный отбор!» По естественному отбору меня забраковали, а по другому, по тайному, – позвали. Иди, Анюта, работай в школу. Ты хорошая девочка, не слишком юная уже, но бодрая, крепкая, живая. И себя найдешь, и детям – чужим – что-то дашь, возможно. И свои будут тут как тут, присмотрены.
– Да, Роза, спасибо, я поняла. Когда приносить документы?
– А сегодня и приноси, что тянуть. Сможешь?
Я взглянула на часы и на себя в зеркало сбоку на стене.
– Смогу, – подмигнула я своему отражению в зеркале.
Приятно, когда твои проблемы решаются в высших сферах. Зачем только так сейчас все совпало? Чтобы я радовалась и заодно пасла своего маленького и очень активного Никитоса? Или для чего-то другого?
Глава 4
– Мамуль, тебе эта кофточка очень идет! – Настька за завтраком потянулась ко мне и погладила меня по груди. – Очень красиво.
– Ага! – активно согласился Никитос с полным ртом и изо всей силы неловко шлепнул ложкой по каше. – Ой…
– Силушка богатырская, Никитос, да ручки-криво-ручки! Ай ты, господи…
– Мам, извини, хочешь, я водой тебе замою… – Никитос, сам измазанный кашей до ушей, застыл с полной ложкой.
Я посмотрела на пятно на блузке.
– Да ладно! Я лучше переоденусь. Доедайте.
В своей комнате я быстро скинула нарядную блузку, которую я накануне купила, в стиле своей мамы – с большим односторонним жабо. В мамины времена асимметрии в одежде еще не знали. А сейчас – самая фишка. С одной стороны пусто, с другой – густо – взбитая пена кружев. Глупо и нарядно до безумия. Вот и хорошо, что Никитос не рассчитал и брызнул на меня. Не мое это. Подумав, я и костюм сняла. Надену как-нибудь… На праздник. Я влезла в привычные тугие брючки. Не знаю, мне нравится. Свитер подлиннее, поприличнее, белый, скажем, вот и нормально. Лишнего не видно. А у меня приятное подтянутое ощущение. И в белом я выгляжу мирно и свежо. Вчера убегались на лыжах с малышней и Игоряшей – так румянец на пол-лица. И косметика никакая не нужна. Кстати. Я сняла украшения, которые теперь ни к чему. Вот, всё привычно и нормально. Я волнуюсь, что ли? Ну да. Мне важно, как меня встретят.
– Мам, ты, главное, запомни, как их зовут. Поняла? – напутствовал меня Никитос. – А то у нас училка по английскому никого не зна…
– Учительница, Никита, а не училка.
– Ну да. Вот она… а-а-а… – Никитос, прыгавший на одной ноге, не удержался и