Казак из будущего. Нужен нам берег турецкий!. Анатолий Спесивцев
до Азова дошло известие, что султан Мурад вышел в поход, предварительно казнив одного из остававшихся в живых братьев. В паучьей семейке Османов подобные поступки были нормой, но властной Кеслем-султан удавалось долгое время сохранять жизнь всем своим сыновьям. Однако потерявший детей во время эпидемии чумы Мурад почему-то возненавидел родственников-Османов лютой ненавистью. Теперь даже мать не всегда была в силах остановить присущий Османам инстинкт убивать потенциальных претендентов на престол. Она сумела на этот раз вымолить жизнь только для Ибрагима. Долго добиралась весть из Стамбула из-за льда, еще покрывавшего прибрежную зону Азова и Дон. Гонцу пришлось высаживаться в контролируемой Хмельницким (к великому неудовольствию Инайет-Гирея и его приближенных) Кафе и добираться оттуда верхом. Это еще раз продемонстрировало атаманам, что Азов не очень подходит для столицы.
Так досадившая Аркадию метель закончилась, и в Приазовье началась весна. В степи появились первые цветы, слышались трели птиц, довольных наступлением тепла. К Азову потянулись казаки, зимовавшие в других городках. Отлеживать бока получилось мало у кого из них, теперь все мечтали отыграться в походах за пережитые зимой тяготы. Им были обещаны великие победы и богатая добыча, и все готовы были из штанов выскочить для реализации этих обещаний. После грандиозных свершений предыдущего «грабительского сезона» в этом ожидалось нечто совсем невероятное. Слухов о цели предстоящих походов ходило много, чаще всего назывались Синоп и Трапезунд. После погромов в двадцатых годах османы успели их отстроить, и добыча там должна была быть знатной.
Проблем у Татаринова и других атаманов прибывало с каждым днем. Зиму и в этот раз пережили с трудом — отсутствие собственного землепашества сильно ограничивало военные возможности Всевеликого Войска Донского. Голодающим трудно воевать, а уж махать веслами совсем невозможно. Несмотря на щедрые дары царя Михаила и успешные грабежи на малоазиатском и румелийском побережьях, еды хватило впритык. Слишком много набежало с Малой Руси людей. Немалую их часть пристроили в захваченных у черкесов землях, но и оставшихся в Северном Приазовье было избыточно много для скудного на нынешний момент продовольственного ресурса Дона. Еще осенью пришлось избавиться почти ото всех рабов османского и черкесского происхождения. Их продали на русских рынках, зачастую — совсем по дешевке. Кроме способных заплатить за себя выкуп, естественно. Этих берегли и кормили досыта. Неплатежеспособных татар выкупили тогда же османские купцы.
Весной было запланировано посеять хлеб в приазовских и притемрюкских землях, для чего было оставлено зерно для посева. Атаману Петрову уже несколько раз приходилось отбиваться, пока сугубо словесно, от желающих пустить этот запас на прокорм прибывавших к городу казаков. Но пока еще не посеянное зерно взойдет, созреет и будет собрано… Разрешение земледелия на новых казацких территориях по-прежнему вызывало у немалой части донцов раздражение. Так что с распространением