Скованный ночью. Дин Кунц
смесью разнообразных ароматов. Каждая собака обладает чутьем, которое в тысячи раз тоньше нашего с вами обоняния.
Единственным запахом, который мог различить я, был едкий лекарственный запах эвкалиптов. Орсон, влекомый другим, намного более подозрительным запахом (так кусочек железа неотвратимо влечет к магниту), рысью помчался на север.
Может быть, Джимми Уинг еще жив.
Моей натуре свойственна вера в чудеса. Почему бы не поверить в еще одно?
Я оседлал велосипед и поехал вслед за собакой. Орсон двигался быстро, уверенно, и мне пришлось поднажать.
Позади оставались квартал за кварталом, лишь изредка освещенные тусклыми лампочками, которые горели над задними дверями домов местных обитателей. По привычке я держался подальше от этих сверкающих пятен, двигаясь темной стороной проулка, хотя мог бы проехать освещенный пятачок за секунду-другую без серьезного ущерба для здоровья.
Пигментозный экзодермит – по-латыни Xeroderma pigmentosum, или XP для тех, кто не хочет сломать язык, – это унаследованная генетическая болезнь. Я разделяю ее с членами закрытого клуба, в который входит тысяча человек со всех концов Америки. Один на 250 000 граждан, ХР делает меня чрезвычайно уязвимым к раку кожи и глаз, развивающемуся под влиянием любого ультрафиолетового излучения. Солнечный свет. Лампочки накаливания или люминесцентные трубки. Потная идиотская физиономия на телеэкране.
Если бы я посмел провести полчаса на летнем солнце, то сильно обгорел бы, но одного ожога не хватило бы, чтобы убить меня. Весь ужас ХР заключается в том, что даже недолгое ультрафиолетовое излучение укорачивает мою жизнь, потому что его действие накапливается. Через несколько лет микроскопические повреждения превращаются в повреждения, видимые невооруженным глазом, и злокачественные опухоли. Шестьсот минут экспозиции, растянутые на год, приведут к тому же сокрушительному результату, что и десять часов непрерывного пребывания на знойном июльском пляже. Конечно, свет уличного фонаря менее вреден, чем яростное сияние солнца, но он тоже небезопасен.
Ничто не безопасно.
Ваши прекрасно функционирующие гены могут легко восстановить повреждения кожи и глаз, которым вы подвергаетесь каждый день, сами того не сознавая. Ваше тело в отличие от моего постоянно производит энзимы, которые сдирают с клеток организма поврежденные сегменты и заменяют их обновленной ДНК.
Я должен жить в тени, в то время как вы наслаждаетесь роскошным голубым небом, но я не испытываю к вам ненависти. Я не осуждаю вас за то, что досталось вам даром… хотя и завидую.
Я не сержусь, потому что вы тоже живые существа и, следовательно, несовершенны. Может, вы некрасивы, может, соображаете слишком туго или слишком быстро, чтобы это шло вам на пользу, может, вы глухой, немой или слепой, обреченный природой на отчаяние и ненависть к себе, или испытываете необычный страх перед Смертью. Каждый из нас несет свое бремя. Но, с другой стороны, если вы красивее и умнее меня, награждены пятью острыми чувствами, еще более оптимистичны, чем я сам, высоко цените себя и тем не менее