Динамо-машина (сборник). Елена Нестерина
как щетина, волосы не слушались, выскакивали из-под ножниц и торчали по всей голове пучками.
– Так, терпи, Рафик, чуть-чуть бритвочкой, и всё, – появилась тут Брыся с одноразовой безопасной бритвой.
Через три минуты Рафик сидел на стуле уже без марли и без волос. Совсем лысенький. Стало видно, что сизая голова его вся в красных точках, расчёсанных до крови и засохших пятнах. И в не засохших тоже, потому что Вика и Брыся ножницами несколько раз промахивались.
– Красавец, – уверенно сказала Вика. – Нет, вы посмотрите, какой он красавец. И блошки теперь тебя есть не будут, ты это понимаешь, Рафик? Всё, считай, можно из больницы уезжать, а уж из бокса точно.
– Ну это мы ещё посмотрим, – проговорила Брыся, унося вон всё, что имело отношение к стрижке Рафика.
Но тут Рафик повернулся к Брысе, Вике и Лариске каким-то другим боком, и оказалось – это было видно невооружённым глазом, – что голова-то у Рафика квадратная! Совершенно квадратная, только правый бок немножко приплюснут. Как он жил такой всё это время – непонятно.
– Что же, у него мозг тоже квадратной формы? – сразу пришло на ум Лариске.
– Не знаю, – а вот Брыся, кажется, не очень удивилась. Или только делала вид, что не удивилась, она же фактически врач…
– И теперь все это увидят? – в ужасе спросила Вика. – Что же мы наделали!
– У людей его национальности волосы растут очень быстро, так что через недельку он весь зарастёт, – спокойно сказала Брыся. – Да, Рафик?
Рафик привычно промолчал.
– И все углы сгладятся?
– Конечно. А пока поживёт с квадратной головой, немножко-то можно.
– А дети смеяться будут.
– Не будут, да, Рафик?
Рафик так больше ничего и не сказал, сколько бы к нему ни приставали. Он сидел на стуле и ловил затылком своей квадратной головы ветер, который поддувал из приоткрытой форточки, гладил себя по черепу и всем его углам рукой, которая была почти без ногтей, трогал уши, не узнавая их, и досасывал последний леденец.
Вскоре пришла санитарка, потому что дали горячую воду, и отвела маленького Рафика мыться.
– … Жить, болеть, умереть, жить, – посчитала Брыся всех отловленных вшей, которые всё так же медленно ползали по дну коробка. – Правильно мы четыре штучки поймали, не больше, не меньше. Ну, Вик, закрывай.
– Спасибо.
– Ты что, в спичечном коробке собираешься их нести?! – Лариска, как увидела, что Вика закрывает коробок и кладёт его в сумку, чуть до потолка не подпрыгнула. – Расползутся по нам, и не заметишь как. А я не хочу быть блохастой.
Вика схватилась за коробок и сжала его между ладоней:
– А как же с ними?
– Эх, что бы ты без меня делала… Я специально прихватила. – Лариска вытащила баночку из-под крема. – Держи, ссыпай их туда. Из банки точно не выскочат.
Вика так и сделала – ссыпала вошек, которые даже упирались, так им в коробке понравилось, в банку. Лариска взяла у нее из рук эту банку и как можно плотнее завинтила крышку.
– Девчонки, приходите, я вас