В погоне за Солнцем. Ричард Коэн
дочерью церкви”.
У Брехта ученому угрожали дыбой и другими пытками, но об этом у нас нет никаких свидетельств. Во всяком случае, чиновники курии предпринимали специальные усилия, чтобы избежать конфликтов. Во время процесса семидесятилетний Галилей был поселен в пятикомнатных покоях с видом на ватиканские сады, ему был выделен камердинер и человек для прислуживания за трапезой. Счастливым для Церкви образом 22 июня 1633 года Галилей пал на колени в большом зале доминиканского храма Св. Марии над Минервой и отрекся – возможно потому, что все-таки был ревностным католиком и увидел смысл в том, чего добивался святой престол: наука не может рассматриваться в качестве источника высшего авторитета. А возможно, просто потому, что, как он и признал в отречении, у него не было неопровержимых доказательств своей правоты.
По оглашенному приговору Галилею предстояло безвыездно проживать на своей вилле Альчетри под Флоренцией, где он и провел остаток жизни в исследованиях, в особенности в изучении динамики. К 1637 году он потерял зрение (хотя и не по причине наблюдений за Солнцем), а через год его посетили среди прочих Гоббс и Мильтон. Последний спустя шесть лет в “Ареопагитике” вспоминал космологическую дискуссию с Галилеем, “проводившим свою старость в тюрьме инквизиции за то, что держался в астрономии иных взглядов, чем францисканские и доминиканские цензоры”. Мильтон вернется к этой теме и в “Потерянном рае”:
…не томись
В разгадыванье сокровенных тайн,
Их Богу предоставь; Ему служи
Благоговейно…
…Слишком далеки
Просторы неба, дабы ведал ты,
Что там свершается. Итак, пребудь
Смиренномудрым…[265]
В той же поэме Мильтон описывает спуск Сатаны на Солнце, при котором образуется пятно, подобное тем, что видны в телескоп. Жест поддержки? В любом случае запоздалый. По крайней мере Галилей, вопреки легендам, не провел в тюремной камере и одного дня. Он написал две комедии, читал лекции о Данте и продолжал свои академические занятия до самой смерти в 1642 году в возрасте семидесяти восьми лет. “В поколении, заставшем Тридцатилетнюю войну, самое большое несчастье, которое случилось с ученым, – история Галилея, мягкое порицание и почетное домашнее содержание вплоть до мирной смерти в своей постели”, – писал Альфред Норт Уайтхед[266].
Почти столетие спустя папа Бенедикт XIV даровал имприматур (официальное разрешение Рима на публикацию) первому изданию “Полных трудов” Галилео Галилея (хотя парадоксальным образом запрет на сочинения Коперника продолжался до 1828 года). И еще двести тридцать лет пройдет, прежде чем в 1979 году папа Иоанн Павел II распорядится пересмотреть дело Галилея. Понадобилось двенадцать лет либерализации, чтобы в 1992 году Ватикан наконец признал, что Галилей и его теория оправданы. В марте 2008 года папа Бенедикт X V I объявил, что памятник великому ученому будет воздвигнут в Ватикане. Глава Папской академии наук (сам ядерный физик) сообщил:
Пер. А. Штейнберга.
См.: George Sim Johnston,