«Великолепный век» Сулеймана и Хюррем-султан. П. Дж. Паркер
центром; здесь уже не один десяток лет пересекаются пути караванов с Востока и Запада. Он выживет.
Высоко над ними, в мутно-черной дымке, которая до сих пор затеняла небо, она увидела несколько кружащих журавлей. Скоро они заново отстроят гнезда на крышах домов!
Александра повернулась к Дариушу; тот продолжал внимательно смотреть вниз, ища любые признаки того, что незваные гости где-то затаились. Она вспомнила, как дотрагивалась до его щеки; как его губы касались ее губ в минуту нежности.
— Пойду-ка я помогать, не то тетушка Барановская меня осудит, — сказала она наконец.
Губы Дариуша приоткрылись, как будто он хотел что-то сказать, но вдруг застеснялся. Затем, наматывая на палец прядь ее волос, он робко спросил:
— Александра, ты сядешь сегодня за ужином рядом со мной?
— Я буду сидеть рядом с тобой и сегодня, и каждый день, — шепнула она в ответ.
Не сводя с него нежного взгляда, Александра, прихрамывая, направилась к лестнице и осторожно спустилась на нижний ярус. Она заметила, как Дариуш приложил руку к груди, ощупывая края раны. Он тоже не отрываясь смотрел на Александру.
В тот вечер, после ужина, состоявшего из картошки и солонины, старшины собрались у очага за шатким старым столом. Пожилые женщины жадно прислушивались к их разговору, не прекращая штопать одежду.
Александра и Дариуш сидели бок о бок на краю колодца и тихо переговаривались.
— Нет! Возвращаться в город еще рано! — громко сказал отец Гавриил Лисовский.
Все головы повернулись к нему. Александра заметила, что лицо отца покраснело и стало почти таким же, как его шевелюра. Он досадовал на своих соседей.
— Но сигнальные маяки уже не горят, — возразил пекарь Колесса. — Значит, татары ушли… Да и наши разведчики не нашли их следов в городе.
— А все-таки здесь что-то не так! Вспомните, в прошлый раз они просидели в городе несколько недель; они пожирали наши припасы и разворовывали наши товары. С чего вдруг сейчас они ускакали всего через три дня?
— А как же маяки, а разведчики? — хором возразили учитель Клеван и старый священник Петрик.
— Несмотря на маяки и на разведчиков! Что-то здесь не так. Уверен, мы должны оставаться в крепости до тех пор, пока окончательно не убедимся, что город и долина свободны. — Отец Гавриил в досаде вскочил с места и хватил своим тяжелым кулаком по столу, словно подтверждая, что он от своего мнения не отступится.
Старшины еще долго спорили; разговоры продолжались весь вечер. Наконец женщины постарше не выдержали и тоже принялись высказываться за и против. Спор разгорелся с новой силой.
Александра тревожно прислушивалась к разговорам старших, но понимала, что сама должна держать язык за зубами. Наконец стали голосовать. Старшины обступили стол. За их спинами стояли женщины и перешептывались. На их лицах плясали отблески костра.
В конце концов решили на рассвете покинуть крепость.
Александра видела: отец едва сдерживает гнев. Тем не менее