Гордиев узел с бантиком. Валентина Андреева
что ничем, потеряли к нам всякий интерес. Временно. До тех пор пока мы не уперлись в ворота и не посигналили. Я вылезла из машины и отправилась к металлической калитке сдвоенного участка.
– У Синицыных звонок есть, – подсказала подскочившая доброжелательница. Но едва я высказала ей слова благодарности за подсказку, подоспели другие. Разгорелась дискуссия на тему наличия на месте хозяйки Катерины и исправности звонка. Страсти кипели нешуточные. Пока я давила на кнопку, спорщики смолкли, с интересом ожидая конечного результата: кто из них окажется прав. А я с не меньшим интересом глазела на раскрасневшуюся Наталью. Дело в том, что компания дачников увеличилась. Подскочила еще одна Гелькина соседка – худенькая, юркая женщина средних лет в цветастом халатике. С пятьдесят третьего участка. Без зазрения совести облазила всю нашу машину, рассчитывая прикупить у нас расфасованный в пакеты куриный помет. В ходе несанкционированного обыска не поленилась уточнить нашу краткую историю знакомства с Синицыными. И, не слушая Наташкиных заверений, что никакого дерьма с собой не возим, настоятельно попросила сообщить, когда будем возить. Между делом заговорщицки шепнула, что Синицыным помет не нужен, они сейчас в Австрии. Разумеется, мы не поверили. Наташке наконец удалось отбиться от настырной покупательницы, и она поспешила ко мне, требуя немедленно прекратить калиточный пустозвон. Вслед ей несся голос потенциальной покупательницы помета: «Не забудьте, пятьдесят третий участок, Галина меня зовут!» Спорщики смолкли, но ненадолго. Заспорили на тему неисправности автоматики и все того же присутствия Синицыных дома. Какая-то женщина яростно уверяла, что ранним утром своими глазами видела Катерину на участке.
– Палец к кнопке приклеился? – раздался за моей спиной недовольный хрипатый голос. Я испуганно развернулась. За калиткой никого не было. Спорщики оборвали дискуссию.
– Что вам угодно? – последовал очередной вопрос непонятно откуда, и я оставила звонок в покое, догадавшись о наличии переговорного устройства, являющегося приложением к звонку.
– Тетя Катя, это я Наталья Николаевна, – проорала подруга.
– Не припоминаю, – сухо сообщила матушка Ангелины. – Что вам угодно?
– Тетя Катя, это же я. Наталья Николаевна, – изобразив на лице крайнее удивление, обидчиво напомнила Наташка. – Я вас позапрошлой осенью в больницу устраивала. По просьбе вашей дочери. Раньше мы с вами в одном доме жили.
– У меня хорошая память, Наташа. Я все прекрасно помню. Та к что вы хотели? Ангелины нет. Она уехала. Когда вернется, не знаю. Извините, выйти не могу, мне нездоровится. Вам лучше наведаться в другой раз.
– У вас наверняка ангина. Та к хрипите! И наверняка температура зашкаливает. В такой ситуации и вы одна? Тогда мы идем к вам! Сейчас найдем подручное средство и перемахнем через забор. Мигом вашу хворь вылечим, – торжественно доложила Наташка и недоуменно пожала плечами. “Что со старушкой твориться?” – задумалась она, затем еще раз пожала плечами и попросила