На все времена. Статьи о творчестве Владимира Бояринова. Сборник статей
на огороде,
Пусть дымит себе в углу…
Я при всем честном народе
Загуляю по селу.
И задиристый, и ладный,
Развесе… весе… весе…
И с гармошкою трехрядной,
И наряженный во все.
Вспомню вдруг, что за чужого
Вышла старая любовь.
О кулак его тяжелый
Разобьются губы в кровь.
К ночи выбьюсь из силенок
И обратно поверну.
И заплачу, как ребенок,
И в предбаннике усну.
А назавтра дурь из тела
Выбью веником с утра.
Игогоньица поспела,
Ерохвоститься пора!
Выпью квасу три бидона:
Ух, какая благодать!
Выйду, гляну: нету дома,
Тещи тоже не видать.
Под задорный смех соседок
Снова в баньку забегу,
Похлестаюсь напоследок
И такое я смогу!
Я смогу такие вещи!
Ахнешь, глядя на меня, —
Дом срублю еще похлеще
И куплю себе коня.
Буду ездить в степь и в рощу
И дрова возить, и рожь.
Заведу такую тещу!
И в Рязани не найдешь.
Люди скажут: «Ай да Ваня!»
Я скажу: «А я такой!»
Вот что значит наша баня
В огороде над рекой!
Улыбнулись? Не иначе. Никакой нарочитости, никакой позы, только сердечная искренность, разудалое русское ухарство и органичная притягательность.
Все естественно, легко, с любовью к русскому житейскому укладу, озорно и весело.
Однако было бы ошибкой утверждать, что Бояринов – безмятежный весельчак и балагур. И душевная ранимость, и сердечная боль, и высокая, исконно русская печаль, идущая откуда-то из глубины веков, – все это есть в его стихах, но, как истинно русский мужик (да простит он мне это слово), он не позволяет себе жалоб.
Грустная нота не омрачает бояриновской строфы, наоборот, придает очарование улыбке сквозь… сквозь слезы? Нет, это слово решительно не подходит. Сквозь легкое омрачение, легкую тень печали, что ли. Литературный критик Лев Аннинский более точен: сквозь лихой прищур.
«Неуловима печаль. Как это на полотне у Крамского? – Неуязвима Незнакомка, «последней нежности растратчица, очарования полна. Отьедет конка – и расплачется, и разрыдается она!»
Эти невидимые миру слезы и держат напряжение стиха. Фактура острая, ритм заражающий, слова вподхват. Глаз – зоркий, и вовсе не «сквозь слезы», а – сквозь лихой прищур. И только неожиданный поворот стиха, неожиданно сломленное слово, неожиданный скачок мысли – из тепла любовного свидания то в жар, то в озноб – делают стих знаком исповеди».
Поясню: «Незнакомку» Крамского, как и полотна еще нескольких известных русских художников, В. Бояринов умело оттенил своими стихами.
Бывает так: одна строка, а какое эмоциональное напряжение, какой крупный и драматический план!
«Встретились плачи» – так начинается его стихотворение «Придорожный костер».
Встретились