Вечная принцесса. Филиппа Грегори
не сказал ей ни слова. Сначала она унизила его в Бейнард-Касле, публично отказав в супружеских правах, а теперь сделала это с глазу на глаз. Ему казалось, что она заманила его в ловушку, выставила дураком, даже сейчас смеется над ним. Артур поднялся в угрюмом молчании и ушел. Во время мессы ни разу на нее не взглянул, а потом уехал охотиться на весь день. Вечером тоже не разговаривал. Смотрели представление, сидели рядом, и все молча. Так и прожили целую неделю в Оксфорде, хорошо если обменявшись за день десятком слов, не больше. С истовой серьезностью он дал себе страшную клятву, что в жизни больше с нею не заговорит. Он сделает ей ребенка, если сможет, и будет принижать ее всеми доступными ему способами, но никогда в жизни не обратится к ней напрямую, и никогда, никогда, никогда в жизни не станет спать в ее постели.
Когда же ранним утром пришел час выезжать в Ладлоу, небо затянуло тучами, сулившими скорый и обильный снегопад. Каталина, едва переступив порог колледжа, отпрянула под напором ледяного влажного воздуха. У носилок она помедлила. Словно узница, вдруг подумал Артур, которая не решается забраться в повозку, чтобы ехать к позорному столбу, а поделать ничего не может, ехать все равно надо.
– Что, очень сегодня холодно? – спросила она.
Он повернулся к ней с непримиримым видом:
– Привыкай! Ты не в Испании.
– Да уж вижу…
Она раздвинула занавеси паланкина. Внутри лежал ворох шалей, чтобы она укуталась, и подушки – положить на сиденье. Выглядело не очень удобно.
– Это что! Будет еще хуже, – жизнерадостно пообещал принц. – Похолодает, начнутся дожди, снегопады, гололед. За весь февраль выпадает в лучшем случае два солнечных дня, а так все время ледяные туманы, из-за которых день кажется ночью и все серым-серо…
Каталина подняла взор на мужа:
– Не могли бы мы остаться еще на день?
– Ты согласилась ехать, – ядовито напомнил он. – Я бы с радостью оставил тебя в Гринвиче.
– Я сделала так, как мне велели.
– Вот мы и здесь. Путешествуем, как велели.
– Но ты-то хотя бы можешь двигаться и не мерзнуть, – жалобно сказала она. – Нельзя ли и мне верхом?
– Миледи матушка короля сказала, нельзя.
Она скорчила рожицу, но смолчала.
– Впрочем, если хочешь, можешь остаться здесь, – отрывисто сказал он так, словно ему недосуг со всем этим разбираться.
– Нет, – вздохнула она, – конечно же нет. – Каталина забралась в паланкин и отдалась в руки служанок, которые укутали ее платками и одеялами.
Принц, кланяясь и улыбаясь горожанам, собравшимся по обочинам, чтобы приветствовать наследника, выехал из Оксфорда во главе обоза. Каталина же задернула занавески, спасаясь от холода и любопытных взоров, и народу не показалась.
Пообедать они остановились в замке, случившемся по пути, и Артур направился к входу в дом, даже не подойдя справиться, как она, помочь ей выбраться из носилок. Хозяйка замка, взволнованная