Имидж старой девы. Елена Арсеньева
на Белинку в ближайшем будущем. А хоть бы и вышел! Найти на Белинке автомат – это и трезвому средь бела дня не по силам будет, не то что ночью – вдрабадан пьяному. И хотя Бергер с большим удовольствием распростился бы с красавчиком – век бы не видеть его физиономию провинциального мачо! – он понимал, что это было бы непозволительной роскошью. Мачо являлся не просто мачо – это был свидетель преступления, и Александр Бергер, который всего лишь два месяца назад распростился с должностью следователя Семеновской районной прокуратуры, с горечью ощутил, что некоторые хватательные профессиональные инстинкты в нем еще живы. Более чем живы!
А потому…
– Остановитесь, гражданин! – приказал он, с неудовольствием ощущая в своем голосе некие избыточно профессиональные, карающе металлические нотки. – Вам придется дождаться приезда милиции.
– Ты что, на голову больной? – обернулся к нему красавчик, и по выражению его лица Бергер понял, что столь же неприятен этому перепившему типу, как вышеуказанный тип – ему. – То ему звони, то ему стой! Как я могу дождаться приезда милиции, если ее еще никто не вызывал? Ты же меня сам отправил… Сам не знаешь, чего хочешь! Да и кто ты, спрашивается, вообще такой, чтобы тут распоряжаться?!
– Останьтесь на месте, – проворчал Бергер. – Милицию я и сам вызову. А если вас интересуют мои полномочия, то я следователь районной прокуратуры.
– Лихо! – прошептал потрясенный хозяин бульдога. – Это ж надо – вот так в точку попасть! Во как в жизни бывает! А в детективе про такое прочитаешь – и не поверишь. Совпадение, мол! Надо же! Следователь на месте преступления! Лихо!
Бергер покосился на него, но не стал уточнять, что преднамеренно опустил перед своим званием приставку «экс». Но если в Америке все экс-президенты пользуются равным почетом с действующим (вот только что реальной властью не обладают), то почему бы русскому (пардон, российскому, ибо Александр Васильевич Бергер был русским только наполовину) экс-следователю прокуратуры не продолжать выполнять хотя бы некоторые из своих обязанностей, оказавшись в форсмажорных обстоятельствах?
Вот он и приступил к их исполнению. Достал из кармана куртки «Эриксон», откинул крышечку и набрал заветный номер 02. А когда послышалось сакраментальное: «Дежурный слушает!» – проговорил:
– Пришлите бригаду в парк Кулибина. Здесь труп. Похоже на убийство. Подъезжайте со стороны «Спутника», тут нас и увидите.
И сразу отключился, чтобы не отвечать на вопрос, кто сообщает.
Неторопливо убрал телефон, не поднимая глаз, чувствуя на себя два взгляда: пристально-восторженный – хозяина бульдога и недоверчиво-неприязненный – красавчика.
– Ишь ты! – наконец проворчал этот последний. – Иди, говорит, звони! А у самого телефончик в кармане! А сам мент!
– Следователь прокуратуры, – повторил Бергер, снова опуская приставку «экс». – А теперь…
Он хотел сказать: «А теперь постарайтесь с максимальными подробностями вспомнить, как