Рисунки Виктора Кармазова. Евгений Константинов
расправил листок на столе и ткнул в него пальцем.
Не торопясь отвечать, Виктор запихнул в рот кусочек торта и скосил глаза на чудесную страничку. Картинка на ней была абсолютно безобидной – обычное крыльцо с четырьмя деревянными ступеньками и козырьком, к балке которого был привязан обрывок веревки.
– Что молчишь? – не вытерпел Джон.
– Жую, – выдавил из себя Виктор, едва не поперхнувшись.
– Ну, да, ну, да! – Джон хлопнул ладонью по столу. – Жует он!
– Чего орешь-то? – спросил Виктор, наконец, запив суховатый торт чайком.
– Витек, а ведь я тебя узнал тогда ночью, в воскресенье! – еще больше повысил голос водитель. – Когда ты шел к магазину, напротив которого сам же этот листочек выбросил!
– Если узнал, чего ж не остановился, не прихватил? – усмехнулся Виктор. – Или какой свой интерес имел?
– Интерес? Да, заинтересовало меня, с какого это перепуга наш товарищ Козлов вдруг не по-козловски себя повел? Но и ты весь маршрут был каким-то странным, все чего-то рисовал в своем блокноте и почему-то странички из этого блокнота вырывал и в окошко выбрасывал.
– И чего? – у Виктора вдруг возникло жгучее желание схватить со стола чайник с еще не остывшей водой, и треснуть этим чайником Джона Маленького по балде.
– Чего – чего? – водитель, подмигнул хозяину квартиры и аккуратно взял из коробки еще один кусочек торта. – Заинтриговал ты меня – вот чего. И не напрасно заинтриговал-то. Подобрал я листок, который ты выбросил, а на нем никакого рисунка-то и нет. Но я же не дурак. Приехал домой, на этот листочек накрошил меленько грифеля от простого карандаша, крошечки аккуратно растер и рисунок восстановился. А на нем, вот на этом самом крыльце и на этой самой веревке, – Джон ткнул пальцев в страничку, – висит человек – очень похожий на товарища Козлова… А? Что скажешь, Витек?
– Не вижу никакого человека, – Виктор протянул руку к страничке, но Джон прижал ее ладонью к столу.
– В том-то и дело, что когда я проснулся и еще раз на рисунок посмотрел, никто в петле уже не болтался, и веревка оказалась перерезанной. Как такое может быть?
– Так ты, наверное, сам взял ластик и этого повешенного стер, – пожал плечами Виктор.
– А вот и ни фига!
– Что – ни фига? Водочку-то, оставленную товарищем Козловым, перед сном выпил? Вот и не запомнил, что по-пьяни делал.
– У меня дома и ластика-то нет! – закричал Джон. – Чем я мог стереть?
– Да чего ты ко мне привязался? – тоже вспылил Виктор. – Ему что-то там мерещится, а я здесь причем?
– Вот это крыльцо и повешенного ты рисовал?
– Я.
– А зачем? Зачем ты повешенного товарища Козлова нарисовал?
– Джон, ну причем здесь товарищ Козлов?! Мне один знакомый писатель дал прочитать свою рукопись – детектив с названием «Криминальная рыбалка» и попросил отобразить, как я все это вижу. А в том детективе насилие сплошь и рядом, кровища рекой льется. Среди