Витой посох. Преодоление. Иар Эльтеррус
одно из них.
– Что на нем было написано? – подалась вперед ведающая.
– Ирания… И рядом справа большой косой крест.
– И все? – хмуро спросила Эдна.
– Нет, еще надпись, – вспомнил Нир. – «Каждому».
– Да уж… – Ведающая осмотрела его, как какое-то чудо-юдо. – Вы чуть не заняли место своего прадеда в могиле. Как раз правее креста.
– Ирания – это Черная Ведьма? – едва слышно спросил принц.
– Она самая, – подтвердила Эдна. – Но забрать вас хотела не она. Она никогда бы так не поступила со своими потомками. Похоже, это родовое проклятие. Расскажи об этом Лартину, Мертвому Герцогу и милорду ректору. И предупреди брата, чтобы не вздумал ходить в левое крыло дворца. А сам пойдешь – прибью. Людям вашей крови туда нельзя даже приближаться. Там была убита Ирания.
– Я передам им… – пообещал Нир, которому стало очень не по себе.
– Постарайся не думать об этом, а то могут опять подловить, – посоветовала ведающая.
– Меня вообще-то интересовал мой странный дар, – хмуро выдавил принц. – Вы не нашли мне наставницу?
– Пока нет, – вздохнула ведающая. – Темные сестры не рискуют браться, опасаются навредить тебе или себе. Надо узнать у сестер с Севера. Там, по слухам, есть очень хорошие темные наставницы. И хватит об этом. Арен, никогда больше так не делай!
– Хорошо, матушка, – наклонил голову охотник, не понявший до конца, чего именно не надо делать, но на всякий случай пообещавший.
– Извините, матушка, но я хотела поговорить еще кое о чем, – глядя на Эдну, произнесла Эванна. – Вспомните мой рассказ о корабле и то, как повел себя Кенрик. А уж если вспомнить, что он вытворял на Керионе…
Нир кашлянул в кулак, не сдержав досадливой гримасы.
– Наш «великий маг» всех достал! – раздраженно добавила девушка. – Задрал нос выше крыши и никого рядом не видит.
– Это порой случается с теми, кто обладает силой, – хмыкнула ведающая. – Тут главное – окоротить вовремя, а то последствия могут оказаться печальными.
– Так он же никого не слушает! – не сдержался Нир. – С ним говорить, что об стенку горох! Уверился в своей исключительности и других ни во что не ставит.
– Мне Эльнар тоже на него жаловался, – кивнула Эдна. – Говорил, что мальчишка стал просто несносен. Словно его подменили.
Внезапно она замолчала и задумалась. Даже прошлась по гостиной, поглядывая то на Нира, то на Эванну.
– Вы помните, когда именно начало меняться поведение Кенрика? – резко спросила она.
– Да, конечно, – почти в один голос ответили оба. – После того как он нейтрализовал то заклинание. Через подземелье нам удалось подобраться ближе, к самой основе, и Кенрик смог уничтожить точку сопряжения заклинания с ней. Он провозился почти целый день.
– А вот наутро почему-то окрысился на магистров, допытывавшихся, что именно он сделал, – вспомнил Нир. – И с тех пор его понесло. Я пытался объяснить, что нельзя так вести себя с людьми, так оскорблять их, но он только отмахивался.
– Ясно… – протянула Эдна. – Девочка, ты меня огорчаешь.
– Чем,