В Париж на поминки. Назим Зейналлы
и через три часа мы приземлились в аэропорту Шарля де Голля. Шум и толкотня огромного аэропорта подействовала и на проезжую часть мы постарались выйти бодрым шагом. Максуда ждали у входа с табличкой, на которой была изображена виноградная лоза. Миниобус со скоростью понесся по дороге в Париж, заезжая и выныривая из туннелей.
− Вы, я вижу, пришли в себя, ”сони “.
Но он ошибался. Мы снова дремали, облокотившись друг на друга. Мне показалось, я эти слова в наш адрес слышал, и не так давно, от ещё одного человека страдающего занудством и бессонницей. Видно годы совместного проживания супругов влияют на их поведение и образ жизни, у них даже набор слов не отличается.
− Слушайте, эта один из престижных и спокойных районов, слева площадь Терне и метро, практически центр города, десять минут ленивой походкой и вы перед Триумфальной аркой и начало Елисейских полей. Справа отель “Ваграм”, маленький, но вполне приличный, и что хорошо, живёт Аслан с семьёй отсюда недалеко. Возьмите визитку, здесь указан домашний телефон и адрес, его сейчас дома нет, но через час будет. Для удобства возьмите карту города на ресепшн. Так что желаю успеха. Если надо, я могу и остаться, погуляем! Если что − звоните, возьми мою визитку тоже. Малик, может мне остаться с вами?
− Да нет, езжай спокойно, лечись.
− Ребята, я забыл сумку в Москве, − вмешался Фуад и уточнил. − В машине у Саши.
Я замер, потом опустил глаза вниз и убедившись, что это так, повернулся к Максуду. Он усмехнулся и успокоил:
− Не беспокойтесь за свою сумку. Вот ещё возьмите свои билеты, обратная дата указана, вылетаете завтра утром. Запомните, в аэропорту Шереметьево вас встретят с табличкой VIP обслуживания. И ещё Саша продлил ваше проживание в гостинице Россия на неделю, это так, на всякий случай. Сумку он закинет в ваш номер. У вас доллары, в Париже с января этого года новая валюта-евро, чтобы проблем не было, вот… Здесь тысяча, по курсу они с долларом почти равны.
Мы сделали попытку отказаться.
− Нет, не отказывайтесь, а то обижусь.
На прощанье он обнял нас и расцеловал, французы начали на нас оглядываться, а одна из женщин чуть не налетела на уличный фонарь. Нормально, теперь, ко всему прочему, меня в Париже признали голубым, с которым расплачиваются прямо на тротуаре. Надо было побыстрому скрыться в отеле, который действительно оказалось небольшим, уютным и чистым. В вестибюле справа располагался ресепшн, где стояла милая вьетнамка и улыбалась нам. Положив сумку на ковёр, я подтолкнул Фуада к ней. Его мать, прекрасная женщина, преподавала в нашей школе иностранные языки, и хоть что-то он должен был знать. К удивлению, они быстро поняли друг друга, за номер было заплачено сто евро за сутки, и мы, получив ключи, вошли в лифт. Железное сооружение, которое называлось лифтом, со скрипом и скрежетом подняло нас на третий этаж. Балкон в номере выходил на площадь, но это был скорее небольшой выступ с ажурным металлическим ограждением.
Повернувшись, мы увидели одну широкую кровать на двоих. Я удивлённо