Маятник Смерти. «Оборотни» Спецназа. Олег Таругин
назад в столицу отбыл. А я остался следы, так сказать, заметать. Вот тут-то все и произошло…
В тот день мои ребята как раз консервацию закончили, а я, сам понимаешь, все время рядом с ними под землей находился, контролировал. А место это – я не только сам бункер имею в виду – не зря, видно, у местных дурной славой пользовалось, проклятым считалось. Были у меня и такие сведения: мы ж, как ты понимаешь, в окрестных селах тоже побывали, сведения, какие смогли, подсобрали. Они сюда даже по грибы не ходили, нечистой силы боялись. Да и сам я кое-что прочувствовать успел: например, когда в бункер спускался, часы начинали то отставать, то, наоборот, вперед уходить. И вообще, давило оно на меня как-то, место это; так давило, что я, скажу тебе по секрету, старался лишний раз вниз вообще не соваться. Голова болеть начинала, подташнивало, мысли какие-то непотребные приходили – неприятные, внучок, ощущения. Но куда денешься? За консервацию объекта я ж отвечал, не кто-то.
Вот и пришлось почти весь день под землей просидеть – еле выдержал. А как закончилось все, решил я по лесу пройтись. Я всегда после этих подземелий прогулку себе устраивал, воздухом дышал, курил да чувства свои в порядок приводил. Поделиться-то не с кем было, одно лишнее слово – и все, отслужился Толик Кондратский. Могли б, пожалуй, и под трибунал отправить «за подрыв боевого духа среди подчиненных» – и все такое прочее.
Вот иду я, значит, по территории, у меня для этих прогулок свой маршрут был проложен, так, чтобы на мины случайно не зайти, трофейной сигареткой дымлю да с мыслями пытаюсь собраться. Темнеет потихоньку, сумерки уже – осень все-таки. Вдруг слышу: впереди, на полянке, металлом кто-то лязгнул. Раз, другой…
Ну, я пистолет из кобуры вытащил да потихоньку вперед пошел. За кустиком схоронился и жду, наблюдаю. Я эту полянку хорошо знал: там пригорочек небольшой был с валуном, в землю вросшим, я на нем во время своих прогулок обычно вторую сигарету выкуривал. И вдруг вижу, как валун этот с места сдвинулся и в сторону отъехал! У меня аж мурашки по коже – ну, думаю, не то я окончательно мозгами двинулся, не то и вправду нечистая сила шалит! Ан нет: валун-то, оказывается, непростой был, под ним дверь металлическая пряталась. Если не знать, ни за что не догадаешься!
Открылась она, в сторону отъехала, и из проема человек спиной вперед вылезать стал. В камуфляже пятнистом, какие эсэсовские солдаты носили, с автоматом да небольшим плоским чемоданчиком в руках. Я, понятно, ждать, пока он, диверсант этот, полностью вылезет, не стал. Подскочил, пистолет ему в затылок нацелил да ору по-немецки: «вылезай, мол, бросай автомат да ложись на землю, только без глупостей – я с такого расстояния, мол, не промахнусь».
Вылез он, на землю дисциплинированно плюхнулся, правда, чемоданчик из руки так и не выпустил. Лежит молча, ждет, видно, когда я подойду. Только я ж не такой дурак, чтоб с диверсантом из СС в рукопашной сходиться: подбежал да и врезал ему рукояткой по затылку. Вырубил, в общем. И пока он без чувств валялся, я его аккуратненько его же