Метро 2033: Из глубин. Руслан Мельников
«аидовских» подземелий полковник Гришко.
Тогда еще казалось, что продовольствия хватит всем и надолго.
Теперь все по-другому.
Старые запасы из стратегического склада почти закончились. Банка просроченного тушняка ценится на вес патронов, которые, кстати, тоже в большом дефиците. Охотой не проживешь, а только быстрее скопытишься. Разных тварей на поверхности расплодилось уйма, но почти все фонят так, что за малым не светятся. А некоторые, случается, что и светятся. Есть такое мясо рискнет разве что самоубийца.
Обитатели «Аида» давно, упорно, но без особого успеха пытались разводить условно пригодные в пищу грибы, грызунов, даже червей и насекомых. Да уж, «условно»… Стаса до сих пор мутило после недавнего скудного обеда.
Так называемый сельскохозяйственный сектор «Г» производил недостаточно пищи, да и та частенько приводила к отравлениям, в том числе со смертельным исходом. Уже было понятно, что прокормить колонию альтернативным источником питания нереально. С его помощью можно было разве что сократить популяцию едоков. Однако другого выхода, кроме как развивать эту проклятую альтернативу, все равно не оставалось. Ну, если не считать каннибализма. Но пока до этого, слава богу, не дошло.
Вот именно, что пока. Стас вздохнул. Если дойдет, то он, наверное, будет в числе первых кандидатов на съедение. Вместе с другими сельхозработниками.
На аидовских «плантациях» и «фермах» трудилась в основном условно здоровая (да-да, опять «условно», сейчас вся жизнь такая вот условная: вроде живешь, а вроде бы и нет) молодежь, не пригодная к другой работе. Сельхозсектор «Г» стал чем-то вроде каторги для местных неудачников.
Стас был одним из тех, кого, вроде бы, и пустить в расход еще жалко, но и кому нельзя доверить серьезного задания. Такие, как он, годились только для грязной работы в «Г». «Аидовцы» так и говорили: «работа в “г”» или «“г”-работа». При этом подразумевалось отнюдь не буквенное обозначение сельхозсектора.
Все дело в том, что здесь, в «Г», особенности Стаса не были большой помехой для дела. Особенности… Он невесело улыбнулся. Это если мягко выражаться. В «Аиде» по этому поводу обычно выражались жестче. «Урод, мутант», – вот как выражались. Не ему одному, конечно, приходится выслушивать такое. Но все равно это утешало мало.
Мать Стаса была из тех самых эмчээсных беженцев. В «Аид» она попала уже беременной и, судя по всему, словившей большую дозу радиации. Сама умерла при родах. Ребенок родился увечным.
Это было не внешнее, физическое увечье. Со Стасом происходило что-то внутри. Что-то нехорошее. Приступы – так называли его изъян окружающие, и так он привык называть это сам. Приступ всегда случался внезапно. Обычно все проходило быстро, но на это время Стас полностью выпадал из жизни. Будто кто-то выключал свет, звук и прочие раздражители. В памяти не оставалось ничего. Совсем-совсем ничего. Такая маленькая скоротечная смерть.
Пока длился приступ, Стас находился в полном ступоре, ни