Гечевара. Мария Чепурина
бежать. Прочёл пять «отченашей», вспомнил маму, папу, свой Игыз, друзей, Че, школу и… Кабинку, что была дальше от выхода, наконец, покинул посетитель.
Алексей влетел туда со шваброй и закрыл дверь. Первым делом заглянул в помойное ведро. Нет бомбы. Посмотрел в бачок – всё чисто. Огляделся. «Не дурак ли я? – мелькнула мысль. – А может, глюки с недосыпа?». Вряд ли в мире были бомбы в виде белого бумажного рулона. Алексей стащил его с держателя – так, сам не зная для чего – и покрутил в руках. Там, в самой серединке, в том цилиндре из картона, на который был рулон намотан, Алексей нашёл листок бумаги в клетку. Хотел выкинуть. Детишки, что ли, засунули? Алёша развернул листок, уверенный, что внутри обнаружит чью-нибудь контрольную на «двойку». Но контрольной не нашлось. Лист был пустым, белым и на удивление аккуратным: будто бы его засунули в рулон не просто так, а вложили специально.
Алексей зажал листок в руке и произвёл осмотр второй кабинки. Там взрывчатки тоже не было.
От души сразу отлегло.
Снежана, генеральная уборка – всё такие мелочи в сравнении с тем, что их могли взорвать.
Могли?
А, может, даже и не думали?
Алёша отпросился на обед.
Усевшись в раздевалке, он достал листок бумаги. Что, шифровка? Да, нет, глупости. Бандиты, пожелавшие ограбить банк, пишут лимонным соком! Ну-ну, как же! Он сегодня точно недоспал. Это ж надо, бред такой придумать! Но, если прогладить утюгом… В «Мак-Пинке» нету утюга! Нагреть… Нагреть – и убедиться, что Двуколкин – маразматик.
Алексей пошёл в горячий цех и, пока повар не успела среагировать, подставил свою бумажонку в поток пара от искусственных котлеток, которые готовились стать частью злого сэндвича.
– Ты, что? Сдурел, что ль? – закричала повариха.
– Тихо, тётя Маша. Я нашёл шифровку ЦРУ. Шпионы потеряли. Я нашёл.
– Чего-о-о?
Маша разразилась матом. Но когда Алёша показал ей лист, где явно возник шифр, быстро замолкла.
«2,5,9,Б,16,9,28,3,М,8,5,6,5,18,9,28,Ч,3,4,2,А,3,Т,А,10,20,27,2,1,4,3,3»
– Это ты нашёл? А ну-ка… Не пойму ничего…
Лёша подогрел листок ещё, и цифры стали ярче.
– Никому ни слова, тётя Маша! Государственная тайна!
Взволнованный, румяный, радостный и беспокойный, Алексей вернулся в зал. В углу направо дед в клетчатой рубашке велел внуку одеваться, взял поднос и сам, наверно по привычке, попытался отнести его куда-то. Внук с наивной важностью разглаживал обёртку из-под бургера – наверно, для коллекции.
– Не надо, дайте мне, – сказал Алёша.
Взял поднос, унёс его на тумбу.
Перед тем, как выкинуть, заметил, что тарелка из-под тортика чиста так, словно её вылизали.
6.
По субботам, вообще-то, первый курс учился. Но Алёша был не в силах. Первым делом, потому что недоспал. Ну, и из-за шифровки, разумеется. Так свершился первый прогул лекций в его жизни.
Алексей пришёл домой, то есть, в общагу, навернул лапши из пакетика по три рубля и выпил чаю – тоже из пакетика, заваренного во второй раз после завтрака. Потом он начал думать