Мы однопланетяне!. Сергей Николаевич Ярчук
умудрялся получать выговоры от начальства. Причиной тому были постоянные нарушения дресс-кода, а точнее – полное отсутствие причёски. Да, на голове этого представителя технического персонала творилось чёрт знает что. То ли копна, то ли гнездо… Именно эта неряшливость, с болью напоминающая Даниилу его самого до аварии, и подтолкнула нового рекламного агента к знакомству со Стасом. Даниил неоднократно ловил себя на мысли, что порой смотрел на него как на своё отражение. В такие минуты он даже жалел, что техник тёмно-рус, и глаза у него карие.
Стас неуклюже догнал Даниила, сунул для рукопожатия узкую ладонь и, скорчив скорбную мину, пробубнил:
– Слушай… Я опять кошелёк посеял. Одолжишь на обед?
– Опять потерял? – брови Даниила поползли вверх от удивления, – Ну, ты даёшь! Сколько раз ты свою карточку восстанавливал? Тебя банк ещё не послал с такой архаикой?
– Нет, – Стас расплылся в улыбке, – Им приятно, что есть клиенты, пользующиеся антикварными услугами.
– Угу. Как же… Это только тебе так кажется. Ты их деланные улыбки не принимай за чистую монету. Хотя… За те деньги, что с тебя регулярно сдирают, за перевыпуск древней карты можно и не только улыбнуться. И как ты ещё не удосужился выпросить банковские расписки на пергаментах с сургучёвыми печатями?
– Дан, кончай издеваться!
– Ладно. Пожуём на мои, – Даниил приложил электронный ключ к замку и тут же спохватился: – Слушай, а что сегодня на проходной творится?
– А ты не в курсе?
– Нет.
Они прошли в кабинет. Даниил уселся в рабочее кресло, которое тут же начало подстраиваться под выбранную хозяином позу. Такие кресла, обладающие конформной авторегуляцией были обязательны для тех немногих счастливчиков, кто подключался к системе виртуальной реальности через пси-интерфейс.
Даниил ежедневно гостил в виртуальных доменах пациентов криоцентра и за несколько месяцев работы успел навидаться такого, что запросто можно было съехать с катушек. Лежащие в заморозке, но бодрствующие разумом творили в своих мирах такое, что порой хотелось или кричать от ужаса, или рыдать от зависти. Программисты и дизайнеры зачастую ночи на пролёт корпели над воплощением пожеланий страдающих в одиночестве узников криокамер. Сами же пациенты получали в своё распоряжение упрощённые, но не менее действенные рычаги управления собственным миром. Порой, наблюдая за виртуальными бесчинствами, Даниил закипал гневом. Но быстро успокаивался, вспоминая, что волшебные миры для несчастных пациентов лишь нарисованная сказка. Средневековая резня и постъядерный ад, гигантские звездолёты и бесчисленные загадки затонувших цивилизаций, дичайшие вакханалии и тишина райских кущ…
Казалось, привыкнуть к этому невозможно. Но мало-помалу всё это для Даниила стало обыденностью. Снежный ком впечатлений потихоньку укатывался, уплотнялся, незримо таял. И, осознавая иллюзорность виртуальных красот, рекламный агент постепенно перестал удивляться. Но своё первое погружение в цифровую пси-реальность он помнил до