Офисный планктон, или туда и обратно. Артём Анатольевич Кулабухов
резонный вопрос.
– Да, но он держал его за лезвие и ударил рукояткой…, – с позором вышел из ситуации я.
Она мелодично рассмеялась.
– Ладно уж… молодец, что вступился!
– Ага, спасибо…, – я чувствовал как сильно покраснел, но благо (благо?!) у меня была гигантская гематома, которая привлекала всё её внимание.
– Копировальщик, подготовь отчет о звонках за прошлый месяц и принеси его мне.
– Понял. Все сделаю.
– А. И еще. Тебя ждёт Босс. Иди к нему сначала, – уходя, добавила она.
Я подошел к его кабинету. Предчувствие было не из лучших. Интересно, что же могло Боссу понадобиться от меня… Может, меня повышают? Или, что лучше, увольняют?! Я постучал. Никто не ответил. Я снова постучал. «Сильнее!» – крикнули за дверью. Я ударил ногой. Вышел Босс. Хоть он и Босс, но ростом был на голову ниже меня. Весь такой зализанный, в дорогом костюме от кутюр, на пальцах безупречный маникюр – и все дела.
– Ты че, больной? – спросил он.
– Вы сами сказали сильнее.
– Не будем спорить. До меня дошли слухи, что ты опоздал.
– Это только слухи, – сказал я. «Откуда он узнал?» – только и успело промелькнуть у меня в голове, как вдруг из-за его маленькой прямой спины вынырнула такая же маленькая, но уже горбатая спина.
Знаете таких людей, которые выслуживаются ради новой должности или дополнительных грошей? Так вот. Я, честно говоря, таких еще понять могу. Но факт в том, что Крыса не имел с этого ни денег, ни вариантов по повышению. Он делал это из личных побуждений. Это ж какая мразь! Сам! Не жалея времени и сил! Ходит! Вынюхивает! Докладывает! Мразь? Мразь! Еще и какая! Знаете, что он делал? Как я говорил, Крыса обычно сутулится. Но он, даже сутулясь, был чуть выше Босса. И поэтому при Боссе, но только при Боссе, он реально горбатился, чтобы Его святейшество не чувствовало себя ущербным.
– Он врёт, – твердо солгал я.
– Не думаю.
– Почему вы верите ему, а не мне?
– Крыса. Твой выход.
Крыса вышел вперед и торжественно достал диктофон. Нажав там одну кнопку, что как бы намекает на то, что он заранее подготовил подлость, Крыса включил звук. И я услышал следующее:
«– А не подскажете который час?
– Эээ.. 9:07.. вот же огромные настенные часы прямо перед нами.
– Нуу.. я просто хотел, чтобы вы сами это сказали. »
– Он что до сих пор пользуется кассетным диктофоном? – удивился я.
Твою ж мать! Вот крыса-то а!!! Вот почему он копошился в своей рваной сумке! Он, господь ему судья, на диктофон всё записывал! А я, дурак, отвлекся, дабы вам его описать и не спалил диверсию!
– Мы с Баркли столько нарушителей распорядка уличили, что насечки на чехле уже некуда царапать! – объявил он, гордый своим достижением.
– Ты дал имя кассетному диктофону? И ставишь насечки на чехле, когда на кого-то доносишь? Нет, серьезно? Ты больной ублюдок! Как же ты отвратителен! – взбесился я.
– Да как ты смеешь!