Майские праздники. Владимир Викторович Кутузкин
завернутую в подарочную бумагу.
Я долго размышлял над тем, что же он мог такого мне оставить и решил, что это книги, которые тогда в СССР были если не запрещены, то их наличие в доме могло стоить членства в партии. Но ни я, ни Костя по молодости лет не успели стать коммунистами, а в 90-ом году спокойно читать было можно уже любые книги. Эти мысли настолько захватили меня, что в ту ночь я так и не уснул.
Я всё равно собирался в Москву, поэтому решил, что Марину попробую разыскать, а если всё сложится удачно, то и фотографию на стене увижу, и тайник в итоге смогу поискать.
XXX
Приехав в Москву, я зашёл домой, снял показания электрического счётчика, очистил почтовый ящик от рекламы, полил цветы и тем самым выполнил все намеченные дела.
Марину оказалось найти несложно, хотя прошло много лет. Я был у них пару раз, визуально помнил улицу, дом и подъезд. Было начало одиннадцатого, она, если и живёт по прежнему адресу, то вполне могла уехать на свою дачу по случаю майских праздников. Поехал наудачу и зашёл в их двор. Мне повезло, так как женщина, вышедшая из подъезда, Марину знала. Я объяснил ей, что являюсь старым приятелем, ищу её и женщина подтвердила, что Марина тут действительно живет, на пятом этаже в 42-ой квартире. Когда я позвонил в дверь, мне открыли, не спрашивая. В полумраке прихожей стояла Костина сестра и мне показалось, что она вообще не изменилась.
– Вам кого? – спросила Марина строгим голосом.
– Добрый день. Не узнаешь меня, Марина?
– Пока нет, – она стала осматривать меня. Я дружелюбно улыбался.
– Не удивительно, прошло 20 лет.
– Я вижу, что знакомое лицо! Слушай, ты этот, Костин друг что ли? Максим? – сказала она, разулыбалась и тыкнула в меня указательным пальцем.
– Он самый!
– Ну заходи-заходи, – и она радушно втянула меня внутрь, ухватив за край куртки. – Ну и дела с утра пораньше!
Я осмотрелся. Квартира внутри почти не изменилась и в основном была такая, как я её и запомнил. Книжные шкафы стояли везде, даже в коридоре. На полу был старый советский паркет, много лет не знавший ухода, затёртый в прихожей и блестящий глянцем около плинтусов. Над телефонным столиком раньше висела фотография Горбачёва в рамке, сейчас гвоздик занимал сравнимый по размеру осенний пейзаж. В дальнем краю коридора я сразу увидел нужную фотографию на стене. Марина предложила пройти на кухню и усадила меня за столик.
– Кофе будешь? Ну как живешь, Максим? Какими судьбами? Вот уж не ожидала, честно говоря.
– Хорошие вопросы, большие, – засмеялся я. – Кофе буду, спасибо. Работал, путешествуя и путешествовал, работая. Правда, всё больше по нашей необъятной Родине, пока она ещё была необъятной. Северный морской путь, Новая земля, Таймыр, Камчатка. Морская геофизика и сейсморазведка…знаешь, такие темы, при которых мои близкие начинают зевать.
– О, путешествия! – Марина закурила и подтянула к себе набитую окурками пепельницу.
– А потом Союз развалился, финансирование прекратилось,