Под свист пуль. Анатолий Полянский
собственно, следовало прощать? Он никогда не хамил ей. Они никогда вдрызг не ругались. Если и спорили, то культурно, вежливо. Колкие, обжигающие взгляды, которыми иногда обменивались, не в счет. Их, как говорится, к делу не пришьешь. Вот разве зарубки на сердце остаются… Да и не так просто их загладить, всю жизнь о себе частенько напоминают. А это похуже любой физической травмы. Та может зарубцеваться, а душевная рана незрима: хочешь того или нет, остается в душе навсегда и напоминает о себе всякий раз, когда соприкасаешься с прошлым. На кой черт и кому нужен был тот разрыв, что между ними произошел?
Они встретились глазами, будто заглянули в душу друг другу. Агейченкову вдруг показалось, что взгляд ее обласкал его, как в былые времена. Он даже внутренне вздрогнул. Неужели?.. Но черные большие родные глаза сверкнули былым блеском и погасли. Тамара быстро опустила их.
– Я подготовила для отправки все бумаги, тебе остается только их подписать.
У него чуть не вырвалось: о чем ты? Но он вовремя прикусил язык. За своими горькими переживаниями забыл о тяжелейшем ЧП в отряде. Хорош командир! Без сопровождающих документов «груз-200» не отправишь.
– Давай сюда, – нахмурился он, тоже переходя на деловой тон. Внутри осталось острое сожаление, что нужного разговора, который мог состояться – он его так ждал! – не получилось. Ему надо было многое, очень многое ей сказать… Жаль!
В палатку заглянул посыльный из штаба.
– Товарищ полковник, вас на завтрак ждут, – торопливо выпалил он. – Все стынет, сказал завстоловой. Третий раз подогревают. Очень просили побыстрее прибыть.
Агейченков покосился на Тамару.
– Ты тоже наверняка ничего не ела?
– Нет, спасибо, я уже позавтракала.
Ее отказ вызвал у него горькое сожаление. Очень хотелось еще хоть немного побыть с ней, поговорить о чем-нибудь и хоть посмотреть на давно не виденного очень дорогого человека. Он еще подумал: могла бы и не отказываться. Просто посидеть с ним за столом, попить чаю. Но раз не хочет… Он тоже должен быть гордым, держать марку.
– Иду, – сказал Агейченков солдату. – Так и передай прапорщику, через минуту буду.
– Да, вы уж поторопитесь, товарищ полковник! – воскликнул посыльный. – Я совсем забыл. Дежурный велел передать, что командующий уже вылетел из Владикавказа.
Новость была ошеломляющей. Агейченков никак не ждал, что в отряд нагрянет сам начальник регионального управления. Он ждал прибытия Улагая и внутренне приготовился к этому. Зная, какие вопросы может задать контрразведчик, уже дал задание своим подчиненным подготовить кое-какие справки. Но приезд шефа все менял. Это было и хорошо, и плохо…
Лучше всего сразу дать полный отчет обо всем случившемся, чем потом докладывать на военном совете, – так проще и лучше. Однако Ермаш не станет въедливо докапываться до деталей происшедшего, как это сделал бы Улагай. Ему сразу подавай выводы, которые сделаны из случившегося, и, главное, конкретные