Океан в изгибах ракушки или Синяя рыба. Валерий Игоревич Саморай
к Вам пришли – ответы на них не будут очередной загадкой?
– Посмотрим, – посмеялся Дайтрий. – Но не беспокойся. Все, кто приходят ко мне, так или иначе, находят ответы на свои вопросы.
Пар расслабился в своём кресле. Чувство усталости постепенно наливало его тело. Но это чувство было слишком приятным, чтобы просто оставить его и погрузиться в дрёму. Сейчас юноша просто рассматривал волшебника и думал над тем, что ему пришлось пережить.
– У меня есть ещё один вопрос. Этот лес – он всегда как будто наблюдал за мной. Деревья, трава – всё в нём казалось мне одушевлённым. Будто у леса есть своя воля.
– Нет, своей воли у него нет, – улыбнулся старик, – есть моя воля.
– Ваша? То есть Вы его заколдовали? Каждую травинку, каждый листок?
– Не совсем. Видишь ли, этот лес и есть я, – старик вновь раскрыл свои ноги, – я глубоко ухожу корнями вниз – в землю. Но корни эти не ограничиваются одним подземным царством – они уходят гораздо дальше. Ветвясь и приумножаясь, на той стороне они вырастают в деревья, покрываются травой, сплетаются в кустарники. Весь этот лес берёт начало у моих ног. Я простираюсь на многие километры вокруг, я обитаю глубоко под землёй, я устремляюсь в высокие небеса. И всё это – я.
– И всё же, Вы накрепко прикованы к этому месту и никуда больше не можете уйти.
– Такова цена свободы.
– Свободы? Вы называете это свободой?
– Да. Это свобода, к которой я однажды был против воли принуждён, но к которой я стремился всю свою жизнь, когда ещё был человеком – таким же, как ты. Вся суета человеческой жизни, людские проблемы, предрассудки, боязнь смерти – это всё меня ограничивало, не давало быть собой. Многие годы я провёл над созданием философского камня, но безуспешно. Многих людей я пытался переделать, но старания мои не приносили тех плодов, которых я желал. Тогда я поднял глаза вверх и увидал летящую в небе птицу. Она навсегда запечатлелась в моём сердце, как символ свободы. Сколько раз я смотрел на них, но не видел их по-настоящему. Я знал, что полёт её целенаправленный – она просто искала пищу. Высота её парения, скорость зависели от законов аэродинамики, но всё же она была свободна. Потому что она не знала ограничений. Она жила согласно своей природе, она летела по направлению ветра, она не противилась своей сущности – это самое главное. Я понял тогда, что каждый человек всю свою жизнь тратит на то, чтобы бороться с собой. И самое печальное, что он сам себя не одолевает, а сам себе проигрывает. Так, я оказался в этом лесу, впоследствии слившись с ним. Я познавал его законы, прислушивался к ним, смирялся с ними и следовал им. Чем дольше я пропитывался душой флоры, чем глубже постигал законы мироздания, тем меньше во мне оставалось человека. Обездвиженный, но вдохновлённый, я прирос к земле своими ногами. Пальцы мои превратились в корни, волосы – в ветви и листья, а сам я слился с землёй. В тот момент я перестал бояться смерти. Нет, не потому что я стал подобен богу или обрёл бессмертие – всё когда-нибудь приходит к своему концу. Просто я понял, что в