Про Хавкустен. Владимир Александрович Косарев
твой безобразный род! Будь проклят тот день, когда построили твою деревню! И ваш отвратительный бездарный доктор со своим чертовым лекарством тоже будь проклят! Это ты, Грюн, во всем виноват! Ты принес в мою жизнь несчастье! Если бы моя матушка умерла на день раньше! О, боги! Зачем мне такое наказание? Что сидишь и смотришь на меня, образина? Завтра же соберёшься и пойдёшь искать этого жулика – Эльсбена Синего! Да хоть Красного! Хоть Зелёного! Но ты обязан его найти! Обязан забрать у него моё золото, иначе нам не на что будет играть свадьбу! А я дала слово при жителях Грёнскога, и не могу его нарушить! Я дала клятву своей бедной мамочке. О, горе мне! Это ты, подлый Грюн, во всем виноват! Чтоб на тебя упало вон то высокое дерево!
Аника ругалась и толкала Грюна острым локтем в бок. Грюн покорно молчал и горестно смотрел на дорогу.
Конечно, он соберётся и поедет хоть на край света, чтобы найти жулика Эльсбена. Конечно, он выполнит все просьбы своей ненаглядной Аники. Он сделает все, лишь бы она была довольна. А иначе зачем ему жить на белом свете?
Приехав домой, Аника не дала Грюну даже стакана воды после дороги. Она продолжала кричать и ругаться и вытолкала жениха из дома. Он, согнувшись от оскорблений, отправился спать под лестницу без ужина.
Следующим утром Аника сунула Грюну в руки дорожную палку, сумку и несколько монет.
– Отправляйся сей же час на поиски! – наказывала девушка, хмурясь, словно грозовая туча и размахивая руками – Найди этого негодяя Эльсбена Синего и отбери у него моё золото! Делай что хочешь, но добудь мне его! Это золото мне завещал покойный отец! Оно принадлежит мне по праву. И не возвращайся без золота, образина!
Аника на мгновенье остановилась и ее красивая рука застыла в воздухе.
– Только – хитро улыбнулась девушка – никому не рассказывай о золоте! Заклинаю! Никому ни слова. Говори всем, что Эльсбен Синий – это друг моего отца моряка Велунда, у которого хранятся какие-то семейные письма. Они мне очень дороги. Да! Именно так! Мы ищем бесценные семейные письма. И никому о золоте!!! Понял, урод!
Она вытолкнула Грюна за порог и продолжала гневно ругаться, хотя рядом с ней уже никого не было.
Грюн вышел из Грёнскога и побрёл в лес. Он не знал, куда идти, поэтому отправился в родную деревню Хавкустен.
Солнце, проникая сквозь ветви деревьев, заливало Грюна и рисовало на его сгорбленной спине всеобразные узоры. Солнце забавлялось с Грюном и хотело поднять ему настроение. Но Безобразный Грюн не замечал солнца. Он шёл по лесной тропинке, хромая и опираясь на дорожную палку. Его правый башмак по-прежнему был без каблука.
– Что, дорогой друг-ботинок, – мрачно говорил Грюн – вляпались мы с тобой в историю? Так бывает, конечно… Живёшь себе живёшь, никого не трогаешь, а какая-нибудь история вдруг решает, что ты должен в неё вляпаться. Эх… И почему же Аника такая злая? Раньше я думал, что все красавицы добрые. Вот в нашей деревне Хавкустен все красивые девушки добрые. Ведь так?
Он с печалью смотрел на свой правый башмак, который не мог ничего ответить, и качал головой.
Дойдя