Секретные операции царских спецслужб. 1877-1917 гг.. Александр Широкорад
Сената приговорило двух несовершеннолетних подростков Якова Потапова и Матвея Григорьева к заключению в монастырь за участие в демонстрации в Петербурге на Казанской площади, организованной Плехановым. Яков Потапов был первым, кто публично вышел на улицу с красным знаменем, за что и оказался в одиночной камере Соловецкой тюрьмы.
В январе 1895 г. в Спасо-Евфимиевый монастырь был заключен купец Василий Рахов. «Преступник» на свои средства открыл в Архангельске ночлежный дом, детский приют на 40 человек, мастерскую для заработка нуждающимся и в голодные 1892–1893 гг. две столовые, более чем на сто человек каждая. В столовых он читал вслух Евангелие, жития святых и другие просмотренные цензурой книги. Он сопровождал чтение разъяснениями. Местное духовенство увидело в Рахове конкурента. Рахов был предан суду по обвинению в распространении штундизма, но был оправдан.
Несмотря на оправдание Рахова судом, местный архиерей, обвиняя Рахова в штундизме, просил Синод сослать его в Спасо-Евфимиевый монастырь. Выбор этого монастыря вместо ближайшей тюрьмы в Соловецком монастыре мотивировался опасением влияния Рахова на окрестное население, которое знало его. Синод удовлетворил ходатайство, и Николай II утвердил это решение. На свободу тяжелобольной Рахов вышел в 1902 г.
Благо Николай II прекрасно знал о монастырских тюрьмах, способных дать фору тюрьмам инквизиции XVI века, и лишь революция 1905 г. заставила его издать закон о закрытии всех монастырских тюрем.
Увы, мало кто даже из историков знает, что в 1905–1906 гг. была закрыта только часть монастырских тюрем, как, например, на Соловках или на острове Валаам. А другая часть, тот же суздальский Спасо-Евфимиевый монастырь, была лишь законсервирована и готова в любой момент принять новых узников. Еще в 1907 г. в смете Синода предусматривались средства на содержание тюремной стражи, а в 1908 г. эта стража была даже увеличена.
Ну а 8 сентября 1914 г. туда доставили нового «зэка» – митрополита греко-католической церкви Андрея (в миру графа Романа Шептицкого).
Таким образом, суд присяжных в России рассматривал только те дела, которые ему соизволяла передавать власть. Но и тут Александр III и особенно Николай II любили влезать даже в чисто уголовные дела, подведомственные суду присяжных. Вот, например, офицер соблазнил молодую девушку. Через некоторое время она попросила или жениться на ней, или оставить ее в покое. Как видим, довольно скромное пожелание. Офицер, не раздумывая, застрелил девушку. Суд присяжных приговорил его к каторжным работам, а царь решил, что за такие шалости достаточно и разжаловать в солдаты.
В 1907 г. в модном ресторане Санкт-Петербурга гвардейский офицер поднял тост за царя. Рядом спал пьяный студент. Офицер увидел, что кто-то не встал, и разрядил наган в голову спящего. На беду офицера студент оказался не революционером, а племянником важного сановника. Но и тут Николай II повелел оставить дело без последствий.
Страшным бедствием для России конца XIX – начала XX века были