Точка невозврата. Алексей Юрьевич Яшин
Но было поздно…
В боковом зеркале мощной иномарки было хорошо видно, как автомобиль Гарманова, словно брошенный в жерло мощнейшего урагана, сделал с десяток смертельных переворотов, засыпая трассу битым стеклом и кусками кузова. Последний переворот получился особенно эффектным: прежде чем окончательно рухнуть на асфальт, машина вспыхнула и, уже полностью объятая пламенем, замерла у обочины, разбрызгивая горящие молекулы металла и человеческой плоти в ночное небо. Водитель иномарки не стал дожидаться финала дорожной драмы: все было понятно и так. Черный дым от пылающего автомобиля постепенно уменьшался в размерах, стрелка спидометра неумолимо двигалась к отметке 170. Магнитола на некоторое время замолчала и, издав ряд металлических звуков, как блестящий язык, выплюнула краешек компакт-диска. Рука с отсутствующей фалангой безымянного пальца сменила диск, и удаляющуюся от места смертельной аварии машину наполнили звуки классической музыки…
Похороны Гарманова прошли без лишнего шума и были весьма немноголюдными. Присутствовали немногочисленные друзья Константина и часть редакции сайта, где трудился журналист. Главный редактор смог уделить всего несколько минут прощальной церемонии, произнеся короткую и весьма сухую речь, он не стал дожидаться окончания ритуала и, оставив на месте своего заместителя, быстро удалился, сославшись на важную встречу. Вернувшись через пару часов в свой кабинет, он вызвал зама к себе.
– Как там все прошло? – главный редактор включил монитор и ввел пароль, – долго все были?
– Нет! Все достаточно быстро закончилось. Истерик ни у кого не было, – заместитель придвинул к столу руководителя стул, приготовившись сесть, – ты же знаешь Костю, он был весьма своеобразным человеком. К нему даже ни одна из его "бывших" на похороны не пришла.
– Мы все в чем-то своеобразные люди. Не садись, не садись, – руководитель жестом остановил мужчину, – принеси мне все его бумаги, я буду ждать.
Папки и исписанные тетради Гарманова почти полностью заняли коробку из-под монитора. Сгибаясь под тяжестью груза, заместитель главного редактора спиной открыл дверь в кабинет шефа. Тот поднялся с места и показал, куда поставить бумаги, жестом попросив вошедшего задержаться. Вынимая из коробки тетради и папки, он пролистывал несколько первых страниц, закрывал и откладывал в сторону, а на довольно толстой папке задержался, разглядывая первую страницу. На листе бумаги в клетку черным маркером были написаны девять фамилий, обведенных красными кружками. Пролистав несколько исписанных страниц вперемешку с вклеенными газетными вырезками, главный редактор вернулся к первому листу.
– Было девять! – мужчина смотрел сквозь буквы, словно пытаясь рентгеновским взглядом проникнуть через толщу страниц в поисках истины. – Теперь уже десять! Прямо как в считалочке про негритят, которые полезли вдесятером туда, куда не надо, и никого не стало… А знаешь что, – повинуясь