Полетная практика. Марина Василевская
во все глаза следила за экраном.
– Маневр на 15 и поворот на 40. Уклонение стандартное по Шпилеву и разворот Анисимова. Данные не сходились. Отправили узнавать.
Капитан прилагал все усилия чтобы удержать малогабаритное судно и успевать делать маневры.
– Почему по Шпилеву? Кронберц легче и в штопор не затянет. Что за данные?
Девушка вынуждена была схватиться за пульт. Их заворачивало.
– Завершите уклонение, капитан! И сразу на разворот Анисимова. Инерцией отбросит на курс, а ударная волна уведет облако мелких осколков. Статистические данные – сколько человек прошло реабилитацию.
Корней послушал совета девушки и завершил маневры. Корабль легко вернулся на курс, отбросив все камни вокруг себя.
– Откуда знаешь про маневр по Шпилеву?
Злата пожала плечами.
– В академии учили. Шпилев получил звезду за отвагу и летал на малогабаритных кораблях, а Кронберц был больше теоретиком.
Капитан одобрительно кивнул.
– А ты в теме. Знаешь, что говоришь. Но разворот по Анисимову – это же древность.
Девушка зарделась, но не подала вида.
– Это классика. Классика еще никогда не подводила.
Корней хмыкнул.
– Так значит количество людей не совпадает? На сколько?
– 115. А у вас что за расследование, капитан? Зачем я вам? Вы ведь специально косячили.
Корней заглушил двигатели и пристал к огромному астроиду, позволяя его притяжению удержать корабль от дрейфа.
– Не особо люблю глубокий сон, но он действительно помогает разгрузить голову от ненужной информации. Дурацкое состояние, когда просыпаешься и ничего не помнишь об этом времени, хотя организм точно знает сколько ты спал. Ощущение не из приятных. В мою последнюю реабилитацию я проснулся со странным чувством, что отчетливо слышал чьи-то разговоры. Потом в голове начали всплывать обрывки фраз. В первые пару часов я знал, что разговоров было несколько, но не придал этому значения и решил, что это остаточное явление после сна. Дальше было еще интереснее. Я не мог вспомнить ни одного разговора, даже сути. Но зато понял, что это не остаточное явление. Рядом со мной, пока я спал, кто-то разговаривал.
Он внимательно посмотрел на нее.
– Скажи, Перепелица, кому могло прийти в голову вести светскую беседу рядом с капсулами глубокого сна?
Злата пожала плечами.
– Укромных мест на станции достаточно, но кто-то разговаривал около капсул. Чем так привлекли эти капсулы? – продолжал он.
Девушка задумалась.
– Космонавты ничего не помнят после сна…
Он одобрительно хмыкнул.
– Молодец. И почему они тебя фифой назвали?
Злата была в ярости: это она фифа? Шовинисты проклятые, а не офицеры!
Корней с интересом наблюдал за ней.
– И все? – удивился он. – Покипела внутри и все?
Девушка шумно выдохнула и заставила себя улыбнуться.
– Капитан, если вам нужна сцена или скандал, то только скажите.
Его передернуло.
– Ладно,