Цвет боли: белый. Эва Хансен
Мартину что-то не давало покоя. После отъезда Дина он долго сидел в кресле перед телевизором с пивом в руках, мало понимая, что именно происходит на экране, и пытаясь уловить что-то, что не давало ему покоя во всей этой истории.
Агнесс сказала, что убийцей может быть мужчина среднего роста, не слишком крепкого телосложения или рослая крепкая женщина. Скорее второе, потому что под ногтем у погибшей крем-пудра, хотя утверждать, что ею пользовалась убийца, нельзя.
И все-таки не крем-пудра, не рост убийцы – Мартину не давало покоя что-то иное, что он никак не мог сформулировать. Вопрос начинался с «почему», только вот дальше никак не давался. И это «почему» касалось не внешности или физических данных преступника, а его поведения.
Несмотря на поздний час, Янссон вдруг собрался и отправился на место преступления. Зачем, не смог бы объяснить и сам, просто не отпускало ощущение, что что-то то ли проглядел, то ли просто не увидел.
Он снова обходил крошечную квартирку в поисках ответа на собственное беспокойство. Даже с версией врача-убийцы, попросту убравшего женщину, которая не давала покоя, не складывалось. В жизни тихони Эммы Грюттен, несчастной матери и администратора госпиталя, был какой-то секрет, пока не доступный пониманию следователя Мартина Янссона.
Среди вещей, предназначенных для стирки, нашелся небольшой пакет, который Мартин открыл скорее по привычке досматривать все, в надежде найти что-либо существенное. Открыл и присвистнул:
– Ого!
Это было белье, но какое!.. Вспомнив весьма серенький вид убитой, Мартин усомнился, что оно принадлежало Эмме Грюттен, скорее, проститутке. Хотя… чего не бывает в нашей жизни.
Тогда понятно, почему Эмма Грюттен частенько приходила на работу, не выспавшись. Набрал номер Марклунда, тот, видно, уже спал в поезде, ответил не сразу.
– Дин, знаешь, кем трудилась наша красотка по ночам?
– Ну?
– Жрицей любви.
– Что?! Мартин, ты знаешь мужчину, способного на нее позариться и даже заплатить?
– Кажется, знаю… По крайней мере, представляю, как он выглядит.
Свенссон говорил это не зря, так же машинально, как сунулся в корзину для белья, он провел рукой и по верху старого шкафа, почти сразу нащупав небольшой конверт. Беседуя с Марклундом, он разглядывал вынутые из конверта фотографии. Если бы минутой раньше не держал в руках кружевные красные и черные трусики, не узнал бы женщину на фотографии. Но на снимках на жрице любви надето то же самое белье.
– Эмма Грюттен проститутка? Шутишь?
– Нет. Держу в руках фотографию, на которой она снимает с себя последний предмет туалета. А сам предмет нашелся в корзине для белья.
– Мартин, ни за что не поверю, что серая подружка слезливой курицы способна торговать телом.
– Возможно, убита именно из-за этого. Или от кого-то забеременела и шантажировала. Ладно, завтра утром свяжусь с теми, кто занимается проститутками, может они знают