Острие скальпеля. Истории, раскрывающие сердце и разум кардиохирурга. Стивен Уэстаби
из желания ее поддержать. Она находилась в циркуляторном шоке[9], не говоря уже о глубоком психологическом потрясении. Ее пульс достигал 120 ударов в минуту, но тот факт, что я мог его прощупать, свидетельствовал о кровяном давлении выше 50 мм рт. ст. Прежде чем переместить пациентку, мне требовалось внимательно изучить анатомические особенности травмы, чтобы иметь представление о повреждениях, с которыми нам предстояло иметь дело. У меня уже было несколько пациентов с подобными травмами, которые выжили благодаря тому, что орудие чудом обошло или сдвинуло жизненно важные органы. Здесь же уровень шока свидетельствовал об обратном. Пришло время спокойно установить несколько канюль и принести пакеты с кровью отрицательной группы для переливания. И, конечно, пациентка заслужила дозу морфина: нужно было хоть немного облегчить тяжесть ее положения.
Большинство смертей в хирургии полностью обезличены. Пациент либо скрыт драпировками на операционном столе, либо теряется на фоне мрачных атрибутов отделения интенсивной терапии.
Некоторые вещи я знал инстинктивно. Если бы кол повредил сердце или аорту, девушка давно истекла бы кровью. Травмированные маленькие артерии обычно охватывает спазм, в результате чего кровь сворачивается, и кровотечение прекращается до тех пор, пока опрометчиво введенный прозрачный раствор не повышает кровяное давление и не смывает сгустки. Итак, я предположил, что кровь в основном шла из вен, которые не могут сжиматься. Я попросил медсестер дать мне ножницы, чтобы разрезать одежду, успевшую затвердеть от сухой крови. Это напоминало разрезание картона: я будто бы открывал окно в мрачную реальность ситуации.
Девушка не сводила своих умоляющих карих глаз с кола. Я увидел, что острые концы ребер торчат из жира и бледной израненной кожи. Кол вошел прямо под правой грудью, чуть правее срединной линии, и показался немного выше со стороны спины. Это говорило о том, что она слетела с мотоцикла вперед ногами. Трехмерное представление анатомии сразу же помогло мне понять, какие структуры оказались повреждены: скорее всего, диафрагма, печень, нижняя доля правого легкого и, возможно, нижняя полая вена, самая крупная вена тела. Легкое не являлось проблемой, но если была разорвана печень, а из полой вены вырваны другие вены, то нам не удалось бы ее спасти. Внимательный осмотр той части кола, которая вышла сзади, подтвердил мои страхи: на дереве были куски печени и легкого. Все знают, как выглядит печень (вы видели ее в мясном отделе), в то время как молодое легкое – розовое и губчатое. Я узнал оба органа и расстроился.
Тем субботним утром она всего за несколько секунд превратилась из полной жизни беззаботной студентки в умирающего лебедя, пронзенного колом, как вампир. С каждым мучительным вдохом из краев раны текла кровь. Что бы ни ждало нас впереди, мне необходимо было с ней поговорить. Я обошел каталку и присел на корточки у ее головы, чтобы отвлечь, пока врачи отделения неотложной помощи кололи ее иглами в тщетных поисках
Клинический синдром острой недостаточности кровообращения, характеризующийся нарушенным снабжением кровью жизненно важных органов.