Технозона. Василий Головачев
при подлёте сманеврировать таким образом, чтобы астероид сам догнал корабль. И Денис мастерски проделал манёвр, не потеряв ни мгновения, ни сантиметра. Теперь Ирод постепенно догонял «Ангару», вырастая в размерах. По расчётам бортового компьютера, он должен был взять корабль «на абордаж» через восемь часов.
Американский шаттл «Техас» они обнаружили не сразу. Как оказалось, он приземлился на крест космического монстра, то есть, разумеется, «приастероидился», и был почти невидим со стороны, так как местом посадки избрал «подмышку» креста – там, где сходились грани большой и малой перекладин. На вызовы экипаж «Техаса» по-прежнему не отвечал и световые или какие-нибудь другие сигналы не подавал.
Зайцев считал, что экипаж погиб.
Молчаливый Глинич, за всё время полёта произнесший всего несколько слов, своих предположений не высказывал.
Денис же в силу природного оптимизма надеялся, что на «Техасе» просто вышла из строя система связи и что американцы живы. Хотя, с другой стороны, было действительно непонятно, почему они не подают световых сигналов. Шаттл с виду – в телескопы «Ангары» – казался неповреждённым, отсверкивая в лучах серебристой обшивкой.
Феликс Глинич, заменивший бортинженера, сначала Денису активно не понравился. Бесстрастный, с виду даже сонный, по-философски равнодушный ко всему, что его не касалось, он вечно торчал у компьютера или вёл наблюдения за приближающимся астероидом, не сообщая никому своих выводов. Это раздражало, и однажды, на третий день полёта, не вытерпел даже полковник, тоже не отличавшийся говорливостью.
– Как вы думаете, Феликс Эдуардович, – сказал он после очередного сеанса радиосвязи с Землёй, расстояние до которой уже превышало двадцать пять миллионов километров, – почему молчит «Техас»? Что могло произойти на его борту?
– Я не гадальщик, – сухо ответил Глинич. – Для выводов не хватает объективной информации. Подстыкуемся – узнаем.
Зайцев озадаченно посмотрел на него, перевёл взгляд на Дениса, хмыкнул.
– Это, конечно, правильно, однако неплохо бы разработать рабочую гипотезу и придерживаться её. К примеру, я считаю, что американцы что-то обнаружили на астероиде, сели и наткнулись на какую-то ловушку. Что-нибудь вроде выброса отравляющих веществ.
– В скафандрах им не страшны отравляющие вещества, – покачал головой Денис. – На мой взгляд, они просто врезались в астероид и повредили систему связи. А заодно и двигатели.
– Тем не менее они могли бы послать в космос пару сигнальных ракет или помигать прожекторами. Астероид вращается, и вспышки заметили бы даже с Земли. Почему они этого не сделали? Погибли?
Денис пожал плечами.
Он был согласен с третьим членом экипажа: фактов не хватало. А заранее хоронить американских астронавтов не хотелось. Как и разрабатывать гипотезу о корабле агрессивных пришельцев, прилетевших для завоевания Земли.
Спор ничего не дал. Все остались при своём мнении. А Глинич по-прежнему отказывался