Зуранов-Зур. Мистический роман-дилогия. Книга вторая. Александр Николаевич Лекомцев
не чудо, что вчера в тебя стреляли с близкого расстояния и промахнулись?
– Вот это – чудо! Великое!– Захохотал он, крепкий, чернявый, кареглазый, низкорослый и немного грузноватый на вид… для своих тридцати лет.– Ведь, представь, шмаляли в упор и в такую тушу не попали! Да. Но ни к чему, да и не время, заниматься преждевременными мемуарами о возможной собственной смерти. Главное, имеется зацепка. Без сомнения, Ивнева умерла оттого, что старательно подкрасила губы бесцветной помадой, которую он приобрела в парфюмерном магазинчике «Море роз». Или её заставили, настоятельно попросили это сделать. Медленно действующий, но сильнейший яд. Стопроцентный! Почти кураре! Но я быстро и чётко всё раскопаю. Буду добиваться, чтобы труп её откопали, провели эксгумацию, чтобы экспертизу провели по-человечески… Шарлатаны!
– Не будь таким злым, Саня! Даже у тебя, гения сыскного дела, бывают ошибки!
– У меня! Впрочем, бывают…Замотался я, и уже начинаю путать, где вчерашний день, а где – сегодняшний.– Он торопливо отпил из чашки немного горячего кофе.– Выйдешь на улицу, а на голову не дождь капает, а какое-то дерьмо… с сахаром.
– А сахар? Впрочем, как хочешь. Ты иногда пьёшь кофе без сахара. Забывчивость, дело вкуса или ранний склероз?– Она на мгновение задумалась.– Ты, Александр Сергеевич, напрочь забыл, что я тебе пока ещё… не жена. Так… знакомая.
– Мы просто дружим… как мальчик и девочка,– огрызнулся он, ставя чашку на столик.– Мы же и так – одно целое, чёрт возьми! Ну, если ты – формалистка, то, пожалуйста… хоть завтра! И тогда уже будем заниматься сексом, имея на это специальную лицензию. Я говорю о свидетельстве о браке.
– Ты, Шурочка, дикарь, каких свет не видывал. Но странно, почему ты мне нравишься. Не ухмыляйся! Ты, на самом деле, странный человек,– она, не спеша, пила кофе.– Ты ни чему не удивляешься, ни во что не веришь, кроме своей работы. При-ми-тив-но! Ты вот, хотя бы, мысленно выйди за круг своих узких интересов и оцени сложившуюся ситуацию. А ты носишься по кругу, задрав хвост, как цирковой жеребец. Потому что так тебе выпало… судьбой.
– Ну, до чего ж ты умная, Лерочка, от туды… дверочка! Философ. Аристотель в юбке.
– То, что впереди – будущее, что позади – прошедшее, бесспорный факт. Но ведь ты, словно вне всякого времени. Ты – сыщик герой, но безропотно тащишься или порой скачешь по замкнутому кругу, как поселковый пацанёнок верхом на палочке. Подсознанием своим надеешься, что твоё… минувшее станет грядущим. А ты наивно полагаешь, что умудришься поймать себя зубами за хвост.
– Это вздор, моя медово-сладкая! Чистый вздор! Я сыщик только потому, что ничего другого не умею и не хочу делать,– он игриво подмигнул ей и легонько ущипнул за нос.– Пойдём-ка лучше в постель, и там я покажу тебе и будущее, и настоящее, и прошедшее.
– Пошли!– ответила она, отводя его руку в сторону.– Ты легко уходишь от любой дискуссии и всё сводишь к сексу. Что ж, построились – и шагаем в постель! Уговорил… как всегда.
Вздрогнув, Зур проснулся. Ощущение у него