Миссия. Максим Буданов
я шишка? – усмехнулся Лиам.
– Ну если только очень маленькая, примерно, как моя на таком холоде, – ежась, осклабился Калеб.
– Так зачем им я, не сказали? – Лиам начал раздеваться. Калеб подхватывал части костюма и натягивал на себя.
– О, тепленькая… неа, не сказали. Женевьева приказала – я здесь.
Лиам начал обращаться. Калеб подполз к краю крыши и замер, рассматривая позиции полиции в бинокль.
Обращение заняло несколько секунд, вскоре вместо молодого двадцатипятилетнего мужчины на крыше распростерлась еще одна огромная летучая мышь. После нескольких ударов крыльями по поверхности, Лиаму удалось подбросить свое тело и взлететь. В воздухе он обрел грацию, недостаток которой семибисты-вампиры испытывают на земле. Несколько сильных взмахов крыльями разогнали его до скорости, с которой мало кто мог поспорить. Разведчик спланировал с уровня высотки к десятым этажам и, маневрируя между зданий, полетел к Укрытию.
По заваленному хламом подвалу НИИ уверенно продвигалась худая женщина лет сорока пяти. Когда-то ее можно было назвать красивой, но трудная жизнь наложила свой отпечаток – шеки впали, кожа приобрела болезненный оттенок, светлый цвет коротко стриженных волос не мог скрыть появившуюся преждевременную седину. Большие необычайно синие глаза оставались красивыми. В них нетрудно было разглядеть ум и проницательность. Женевьева считалась одним из лидеров сопротивления, и, как ей казалось, после смерти Ксавье, стала единственной, кто мог сохранить их сообщество.
Женщина уперлась в стену, у которой стоял древний автоклав. Тупик? Отнюдь. Женевьева просунула руку между механизмом и стеной, нащупала и повернула невидимую для постороннего взгляда ручку. С неопределенной стороны донесся приглушенный металлический звук. Женщина отступила. Через несколько секунд квадрат пола перед ней дрогнул и опустился; ее встретил ствол винтовки и настороженный взгляд человека, охранявшего вход. Увидев, кто пришел, он издал удивленный возглас. Женевьева жестом остановила извинения охранника, и двинулась по ступенькам вниз. Часовой посторонился, пропуская ее, а затем закрыл люк.
Всё было так как и должно быть. За те два года, что она фактически руководила "диггерами", было сделано немало. Сопротивление когда-то было разобщено – по всему городу были раскиданы точки, но попасть из одной в другую было очень непросто. Только под покровом темноты можно было перемещаться, не опасаясь быть замеченным. И то если семибисты-наемники не выходили на охоту. "Материальные потоки", как она выражалась, были практически исключены. Она все изменила и гордилась этим. На одном из "советов", Женевьева предложила соединить разрозненные "представительства" Сопротивления подземными тоннелями. Когда она не встретила понимания, то представила свой план, где подробным образом было расписано как соединить медчасть и "квартиры". Ознакомившись, лидеры молча переглянулись. Старший "диггер" возмущенно воскликнул: "Это же не одна сотня метров пути". Чувствуя, что уже победила, Женевьева высокомерно ответила: "У вас есть более