Барчестерские башни. Энтони Троллоп
радости. – Это важнее денег. У меня будут дом и сад, и более чем достаточное содержание.
– И тебе не нужно будет заботиться о мотовке дочери. – И, взяв отца за локоть, молодая вдова усадила его на кушетку рядом с собой. – От этого ты будешь избавлен!
– Да, милочка, и мне будет без нее очень одиноко. Но не надо пока думать об этом. Что до денег, то такого содержания мне с избытком хватит. Я вернусь в свой дом… теперь можно и признаться, что жить на квартире не слишком удобно. Квартиры хороши для молодых людей, но в моем возрасте это… не то, чтобы недостойно, но…
– Что ты, папа! Ничего подобного! Никому и в голову это не приходило. Во всем Барчестере никого так не уважают, как тебя, с тех пор как ты поселился на Хай-стрит. Ни настоятеля с его резиденцией, ни архидьякона с пламстедским домом.
– Архидьякон не поблагодарил бы тебя за эти слова, – заметил мистер Хардинг, улыбнувшись тому, что его дочь ограничила свой пример высшими духовными лицами Барчестерской епархии. – Но, во всяком случае, я буду рад вернуться в наш старый дом. С тех пор как я узнал, что это решено, я вообразил, будто мне тесно без моих двух гостиных.
– Так поживи пока у меня, папа. Ну, пожалуйста!
– Спасибо, Нелли. Но не стоит. Это ведь означало бы два переезда. А я буду очень рад вернуться к моим старикам. Но увы! За эти годы шестеро из них скончались. Шестеро из двенадцати. А остальным, как я слышал, живется плохо. Бедняга Банс!
Банс был один из оставшихся в живых обитателей богадельни – девяностолетний старик, верный друг мистера Хардинга.
– Как обрадуется Банс! – воскликнула миссис Болд, радостно захлопав в ладоши. – Как обрадуются они все, когда ты вернешься к ним. И, конечно, они снова будут жить в ладу.
– Однако, – сказал он со смешком, – у меня появятся новые ужасные заботы – двенадцать старушек и экономка. Ну, как я справлюсь с двенадцатью старушками и экономкой?
– Со старушками будет справляться экономка.
– А с экономкой кто? – осведомился он.
– С ней не надо справляться. Вероятно, это будет очень важная дама. Но где она поселится? Не в доме же смотрителя?
– Надеюсь, что нет, милочка.
– Ах, папа! Я не согласна на мачеху-экономку!
– Это тебе не грозит, милочка. То есть в той мере, в какой это будет зависеть от меня. Но для экономки и старушек будут строить новый дом, хотя место для него пока не указано.
– А экономку уже назначили? – спросила Элинор.
– Еще не назначили и смотрителя, – ответил ее отец.
– Но ведь, кажется, известно, кого назначат, – сказала она.
Мистер Хардинг подтвердил это: так сказал архидьякон, объяснив, что епископ и его капеллан не имеют власти назначить кого-нибудь другого, даже если у них будет такое желание и хватит наглости о нем заявить. Архидьякон считал, что теперь, когда дела богадельни урегулированы парламентским актом, у епископа нет другого выбора, хотя мистер Хардинг и сложил с себя обязанности смотрителя без