«Летающий танк». 100 боевых вылетов на Ил-2. Олег Лазарев
погиб командир звена лейтенант Стегний. Заместитель командира АЭ лейтенант Марченко оказался в Тульском военном госпитале, куда попал в обгоревшем состоянии.
Во 2-й АЭ не вернулась с задания целая группа из шести самолетов. Пришло сообщение, в котором говорилось, что они шли на бреющем и попали на противотанковое минное поле с электроподрывом. В момент взрыва мин большая часть самолетов перевернулась и погибла. Те, кто уцелел, сели на другом аэродроме. В связи с этим пришло указание не летать на бреющем над полями, минированными противотанковыми минами. Такие поля находились в местах наиболее вероятного движения наших танков. Немцы предполагали, что, двигаясь навстречу друг другу с северного и южного направлений, они должны были соединиться в районе железнодорожных станций Хотынец и Нарышкино с целью окружения их орловской группировки.
За время боевых действий отдельные летчики полка успели выполнить до десяти боевых вылетов. У нас в АЭ наибольшее их количество было у Коли Лукина. По сравнению с его пятью вылетами я выглядел блекло. Не моя вина, что комэск забрал мою машину и поломал ее на вынужденной во время блудежки. Не один я оказался обиженным с полетами на боевые задания. В нашей эскадрилье не выполнил ни одного полета Борис Портненко, в первой – Коля Тучков. На второй или третий день моего пребывания в Выползове вечером на построении полка девяти нашим летчикам были вручены правительственные награды.
На следующий день погибли два летчика 1-й эскадрильи орденоносцы Панков и Егоров. Еще через день погиб любимец 2-й АЭ замкомэск старший лейтенант Кочетков, особенно нравившийся девушкам. Он был награжден орденом Отечественной войны 1-й степени. Не повезло ребятам. Думали ли они, что сразу же после получения высоких наград расстанутся с жизнью? Не суждено было им выжить в войне и вернуться с наградами к родным, близким и друзьям-товарищам. Да! Война есть война.
Бои под Орлом были в самом разгаре, а наш полк в такой напряженный момент остался без самолетов. Мы понимали, что долго это продолжаться не может. И не ошиблись. 30 июля во время ужина среди летчиков прошел слух – завтра летим на завод за новыми самолетами. И действительно, утром следующего дня мы сдали в соседний полк оставшиеся машины, и после раннего обеда большая группа летчиков во главе с Хромовым, среди которых был и я, вылетела на самолете Ли-2 в Куйбышев.
Как пассажиры, все мы, кроме Хромова, летели впервые. Попали в болтанку. Было очень неприятно. Больше всех страдал Хромов. Он говорил, чертыхаясь: «Хуже нет, чем лететь пассажиром. Все время кажется, что летчик пилотирует не так, не чувствует машину. Так и хочется сказать ему: куда ты смотришь, разве можно так плохо управлять самолетом. Дай мне четыре звезды Героя, но больше пассажиром не полечу. Надо иметь адские нервы, чтобы вынести эти муки».
В полете Хромова стошнило. Нам показалось, что этот конфуз с ним произошел из-за чрезмерного употребления спиртного накануне отлета, после которого он еще не пришел в