Мифическое путешествие: Мифы и легенды на новый лад. Нил Гейман
во всем подражали Койоту, а Койот веселился вовсю. Широко раскинув в стороны руки, я закружилась волчком, отступила от Дэвида Горовица (группа поддержки, спринт на 100 метров), и рука с бутоньеркой из кукурузных цветов на запястье, отыскав нового партнера, повлекла меня дальше, навстречу новой мелодии. Где-то вдали, в ином мире, за пределами спортивного зала, заныли гитарные струны. Открыв глаза, я увидела в собственных объятиях Сару Джейн: платье – безукоризненный белоснежный колокольчик из пены кружев и блесток, глаза резко, сурово подведены черным, на губах же, наоборот, играет сердечная, благожелательная улыбка цвета роз. От нее пахло мускусом и жимолостью. От нее пахло Койотом. Танцуя, она склонила голову мне на грудь, а я, обвив рукой ее талию, почувствовала, как легка наша шахматная королева, королева скаковых лошадей, джаза, средних академических баллов, пирамид, обратных сальто, дважды, трижды, стократ Джульетта… Ее рука рассеянно заскользила вверх-вниз вдоль моей спины, будто я – парень. Перед глазами все расплылось, развешанные повсюду гирлянды рождественских огней утонули в цветах «Дьяволов», в красном и золотом, а королева софтбольной команды встряхнула солнечно-светлыми волосами, подняла голову и поцеловала меня. Ее поцелуй отдавал вишневой жвачкой и виски. Целуя меня, Сара Джейн запустила пальцы мне в волосы, давая понять, что все это – не случайность, а я еще крепче прижала ее к себе, но тут песня кончилась, и она, изумленная, озадаченная, шагнула назад. Помада ее потускнела, в глазах отразилась боль, будто во взгляде оленихи, внезапно раненной в бок. Развернувшись, она отбежала к Джессике с Эшли, и все трое, прижимая к животам ладони, словно там, внутри, встрепенулось нечто пока незнакомое, безымянное, устремились к Койоту.
И вот на сцену вышел директор школы: настало время объявить, кто в этом году станет Двором «Дьяволов». Топот, буйство и вой выпускного класса потрясли старика не на шутку, однако он, как ни в чем не бывало, извлек из кармана каталожные карточки, подобно всем школьным директорам во все времена поправил галстук в полоску, постучал по микрофону и назвал первое имя. И это имя оказалось моим. Вокруг поднялся рев, множество рук потянулось ко мне, подталкивая вперед, а я никак не могла понять, что происходит. Он должен был назвать Сару Джейн, иначе и быть не могло… однако это я, я поднялась на сцену и, после того, как мистер Уитмор, футбольный тренер, возложил на мою голову корону, повернулась к толпе. Внизу, в первых рядах, красовался Койот – в смокинге, в развязанной «бабочке», недлинной черной рекой стекающей с шеи на грудь. Подмигнул он мне, сверкнул карим собачьим глазом, а директор тем временем назвал еще три имени – Джессики, Эшли и Сары Джейн. Встали они вокруг меня, точно три богини судьбы, мистер Уитмор увенчал их головы тонкими сверкающими диадемами, и все трое уставились на меня, будто я приняла передачу в зачетной зоне, вывела команду вперед, а на часах – три секунды до конца матча. Повернулась я к ним, смотрю, а их диадемы вдруг превратились в венки из пшеницы, веток