Пустыня Снов. Илья Николаевич Шестаков
твоими, приятель, – проговорил Илай.
Это была та самая бита, которую Марку подарил отец три года назад. И сказал эту фразу, которая пришла Илаю на ум, потому что Марк повторял ее друзьям далеко не один раз.
– Но как ты здесь оказалась, а? – Илай нахмурил брови, водя вдоль биты свечой. – Я ведь больше не своем мире. Или где я вообще?
Чтобы узнать ответ на этот вопрос, Илаю для начала требовалось покинуть подвал, и он это прекрасно понимал. Но что-то здесь не отпускало его. Окон в подвале не было, и темные углы освещались только слабым светом свечи. Илай двинулся к противоположному углу, заметив там печатную машинку.
– Ундервуд, – Илай вновь прочитал вслух название старинного приспособления, который канул в прошлое, подобно динозаврам, с появлением современных технологий. Илай приблизился и заметил, что на буквах «Д» и «Л» протерты клавиши. Значит, это была та самая печатная машинка дедушки Сида, которую тот оставил своему внуку, перед тем, как скончаться от приступа. Сид тогда был безутешен, это Илая прекрасно помнил, тогда он постоянно находился рядом с другом.
«А сейчас бросил его.»
Илай отогнал тревожные мысли о том, как он оставил своих друзей в Безумном Городе и сосредоточился на поиске полезных в дальнейшем путешествии вещей. Хотя что было полезного в бите и печатной машинке кроме горького напоминания о покинутых друзьях, он пока не понимал. Если следовать логике этого странного подвала, то следующими он должен был найти еще две памятные вещи – Артура и Веры. Так и произошло.
Если серебряная статуэтка марафонского бегуна, которую Артуру подарили за победу на олимпиаде по истории, стояла на самом виду, то амулет Ловец Снов, принадлежащий Вере, спрятался в самом дальнем и самом темном углу подвала. Илай взял амулет и поднес его к глазам. А может, это и есть сон? И спустя несколько мгновений он проснется в своей маленькой квартире? Но этому не суждено было сбыться, и Илай положил Ловца Снов обратно в пыль, где ему было и место. Пришло время покидать подвал. Илай подошел к лестнице, ведущей наверх и, занеся ногу над ступенькой, бросил последний взгляд на вещи, принадлежащие его лучшим друзьям. Как они оказались в этом подвале, Илай и представить себе не мог, зато он ясно понимал, что больше никогда не увидит их. Илай хотел дать себе самому последний шанс и сказать «До свидания», но губы сами проговорили:
– Прощайте.
Илай тяжело вздохнул и, снова приподняв свечу, стал подниматься в дом, не оглядываясь.
Дом был еще более странным, чем его подвал. Комнаты вместо света из окон, которых не было совсем, были наполнены фиолетовым свечением, исходящим от огромных надписей на стене. Илай бродил по почти пустым комнатам в надежде найти выход, но натыкался с каждым разом все на новые надписи. Либо это был особняк безумного художника, либо безумным был его посетитель, а с домом было все в порядке. Надписи были посвящены различным эмоциям, к примеру, в комнате «Злость» Илай обнаружил разломанные стулья, а