Последняя принцесса. Дарина Ладорская
несчастье. Говорят, что их прокляла какая-то ведьма за то, что ее не пустили на порог. Потомки Кастейнов либо умирали, не доживая до двадцати лет, либо просто исчезали. Последняя наследница Кастейнов, насколько можно судить по рассказам моей тети Вивиль, сбежала с каким-то солдатом, и родители вычеркнули ее имя из семейного древа. Когда последние лорд Кастейн скончался, леди Кастейн потеряла голову от горя и подожгла дом. Дворец сгорел дотла, и только по счастливой случайности не затронул соседние дома. Кто-то выкупил это место около семи лет назад и до сих пор отстраивает его. Не знаю, увидим ли мы когда-нибудь здание столь же величественное, каким был прежний Армели-холл.
– Это название дворца?
– Да, на древнем языке «армели» означает «сияние».
Ровенна с грустью проводила взглядом Армели-холл и какое-то время сидела притихшая, но, когда свернули на Торговую площадь, оживилась.
– Я бы хотела попасть в книжную лавку. Это возможно?
Дэниар улыбнулся, кивнул и остановил повозку. От небольшого толчка Люциен слетел со своей ладони и проснулся. Прищурился, потер руками глаза, окончательно возвращаясь в реальность.
– Рин, ты пойдешь со мной? – спросила Ровенна.
– Нет, ты там проведешь сто лет, я умру со скуки. Можно я схожу в лавку для художников и куплю новые краски?
– Конечно, можно. Вот, возьми деньги. Только не ходи одна.
– И вы тоже не пойдете одна, миледи, – возразил Дэниар. – Вы же не думаете, что мы дадим вам заблудиться среди этих закоулков, где ходят падкие до чужих денег разбойники?
– А что, неплохая идея, – промычал Люциен себе под нос. Дэниар толкнул его локтем. – Ладно. В лавке для художников мне делать точно нечего, пойду с вами, миледи, в книжную. Встретимся через час на Дворцовой площади.
– Тогда я, если вы не против, мисс Эйнар, провожу вас в рай для художников.
– Как я могу быть против? – Лиссарина едва заметно улыбнулась. Она редко улыбалась, но Дэниар вызывал у нее самые лучшие чувства и вынуждал вести себя более женственно, чем обычно. Люциен лишь фыркнул, спрыгнул с коляски на землю и протянул руку, чтобы помочь Ровенне спуститься.
Когда они удалились, Дэниар предложил Лиссарине взять его под руку. В какой-то момент девушка подумала, что со стороны они наверняка выглядят как пара влюбленных, жених и невеста, мило беседующие о разных пустяках, смеющиеся над общими историями и глядящих друг на друга полными восхищением глазами. Но потом она вернула себя на землю: Дэниар станет бароном Андролейном, а она так и останется мисс Эйнар, дочерью двух безродных учителей без гроша за душой. Максимум, на чью руку и сердце она может претендовать, это какой-то военный не самого высокого звания или тот же учитель пения или рисования. Надо признать, что чем быстрее Ро и Ромаэль сыграют свадьбу, тем меньше воздушных замков она настроит в своей голове. И хотя ей будет ужасно больно оставить подругу в столице, а самой вернуться в унылый Геттенберг, это все равно