Последняя принцесса. Дарина Ладорская
предшествующей кабинету Эрцгерцога, где он обычно работал, если оставался дома. То есть два раза в год по особым праздникам. Герцогиня, заложив руки за спину, ходила из стороны в сторону, сутулая и обеспокоенная. Должно быть, от волнения забыла о необходимости следить за осанкой.
Люциен полусидел-полулежал на диване, закинув ноги на спинку и подложив подушку под голову, перевязанную на лбу бинтами. Цирен сидел рядом с ним и нервно сжимал и разжимал ладони, лежащие на коленках. Его глаза неотрывно следили за матерью. Должно быть боялся, что его будут отчитывать.
Ровенна с Лиссариной расположились на двух креслах, разделяемых журнальным столиком. На нем стояла ваза с благоухающими розами, которыми в другое время она бы восхитилась, но сейчас все, о чем Рин могла думать, это для чего их всех собрали и где Ромаэль и Фабирон. Она перебирала пальцами складки нового платья, в которое успела переодеться после экскурсии, и не могла унять дрожь в руках. Ровенна выглядела уставшей и измотанной, но, по крайней мере, ее ничего не волновало: сидела с совершенно бесстрастным лицом.
– Да где же они… – бормотала под нос Ваэри, измеряя шагами комнату. – Должны уже прийти…
Дверь кабинета распахнулась, и Фабирон Монтфрей в дорожном пальто решительно вышел вперед, прокладывая дорогу тростью. Ваэри ахнула от удивления и бросилась к мужу на шею, проверяя, жив ли он, здоров, а когда увидела за его спиной Ромаэля, тут же набросилась на него с объятиями. Она не плакала, нет, просто очень беспокоилась.
Все, кто был в гостиной, поднялись со своих мест, дабы поприветствовать главу семьи. Все, кроме Лулу, который, даже не удостоив отца взглядом, остался на месте. Фабирон, казалось, этого не заметил, и разрешил всем вернуться на свои места.
– Ваэри, ты тоже сядь и отпусти его уже наконец.
Герцогиня посмотрела на лицо сына еще раз и заняла свое место на маленьком диванчике рядом с мужем. Ромаэль сел на подлокотник кресла Ровенны – места для него не хватило. Один взгляд на Ромаэля заставил Лиссарину вспомнить об увиденном в парке, и сердце ее сжалось от неприязни к самой себе. Как будто она предавала подругу, храня этот секрет.
– Буду краток, – начал Фабирон, прислоняя трость к подлокотнику дивана. В комнату вошел дворецкий и принес господину бокал вина, словно получил невербальный приказ. – Случившееся сегодня выходит из ряда вон. Элитария занимается устранением проблемы, это обсуждать не будем. Я и на работе наслушался.
Он осушил стакан залпом и приказал повторить. Дворецкий с важным видом удалился.
– Я надеюсь, никто из вас не пострадал. Это так? – Он бросил быстрый взгляд на Люциена, но тот молчал. – Это так, Лулу?
– Мисс Эйнар поранила руку, – нехотя отозвался Люциен. – В остальном все в порядке.
Лиссарина несколько раз моргнула, пытаясь осознать сказанное. А бинты на его голове не считаются? Его же даже тошнило несколько раз, пока они ехали в карете. Ваэри пришлось незамедлительно вызвать доктора, который осмотрел его раны и прописал лекарства. Серьезные