Один такой. А. Я. Миров
не смутило?
– Да хватит вам! – Эразм перехватил костлявую ручонку супруги. – Нашли время! Скажи, Мстиславик?!
Но генерал-майор предпочёл сделать вид, что ничего, акромя телевизионных показаний Татович, не слышит. Ещё не хватало – собственную супругу осаживать. Во-первых, они с ней – семья! А, во-вторых, ну, правда, Лёнька на склеротичную косулю дюже смахивает. Или как там Симона отчебучила?
– Никого не бойтесь! – вещала актриса. – Тут нет ничего постыдного! Это ему, тому, кто совершил над вами насилие, должно быть стыдно. Ведь никакой нормальный… настоящий мужчина никогда так не сделает! Да, меня изнасиловали….
– Уууу, – протянула Паркинсон. – Её ж теперь вообще никто замуж не возьмёт, – европейский зам выдохнула из себя советское прошлое.
– И не говори, – солидарно цокнула языком Погремушкина. – Даже этот, как его, ну чухан этот с метлой, и тот скорее на своей швабре женится.
– Или на тряпке! – подхватила Симона, давясь от хохота.
– А, может, он из этих, – заговорщически прошипела зам по населению, – Из меньшинств! И давно уже крутит с каким-нибудь веником.
Дамы дружно принялись утрамбовывать клокочущие в горле смешки, периодически добавляя ещё более уморительных красок к и без того невероятно комичной картине. Ну, так им это виделось.
– А вообще фу, – Леонелла смахнула проступившие слёзы.
– Чего фу? – Симона одной рукой обмахивала раскрасневшееся лицо, другой держала коллегу за локоть.
– Целоваться с ним фу! – уточнила Погремушкина. – У него же усы эти мерзкие! Лучше реально швабру чмокнуть!
– Да ну неужели? – подозрительно мирно осведомилась Паркинсон.
Невольно дёрнув собственными усами, главмент продолжил изображать абсолютную глухоту. Поняв, что сказала что-то не то, Лёня попыталась вырваться из объятий зама по медицине, которые отчего-то с каждой секундой становились всё крепче и крепче.
– Я с вами совершенно откровенна! – Татович уверенно сжимала микрофон. – Я больше не боюсь! И вам не надо бояться! Мы обязательно сможем поймать этого недомужчину. Милые девушки, если вы, как и я, стали жертвой насильника, не раздумывайте – срочно бегите в милицию! Вместе мы сила! Мы обязательно накажем этого подонка!
– Вот она смелая! – капитан Витюша восхитился громче, чем рассчитывал.
– Смелая? – к Паркинсон-Кубышкину внезапно вернулся слух. – Прям не то слово, Трещёткин!
– А какое?
– А матерное! Тебе такие слова ещё рано знать.
– Ну, товарищ генерал-майор….
– Шагом марш, товарищ капитан!
– А куда?
– А на место преступления! И без маньяка этого самого не возвращайся.
Витюша хотел было продолжить, но внутренний голос подсказал ему заткнуться. Больно уж напоминал тот зов ворчание Мстислава Игнатовича, посему капитан шаркнул ножкой и был таков.
– Это просто бомба! – сотрясалась от восторга «некрасавица», щипая в порывах профессиональной страсти то растянутый свитер, то бородача. –