Экзистенциальные и холистические аспекты детского и подросткового возраста. Илья Андреевич Басов
насмешкой (вызывая слёзы как будто по пустяковому поводу). Родители же (другие взрослые, а затем и сверстники) говорят об этих детях как о капризных, своенравных, беспокойных, упрямых или чересчур возгордившихся, ранимых, странных.
***
Далее мы подробно рассмотрим генез страха как одной из фундаментальных эмоций человека, и тревогу, как эмоцию имеющую ту же основу – беспокойство. В целом, у любого нормального человека, в т.ч. в детском возрасте, имеются страхи и тревоги, мы так или иначе имеем беспокойство по тому или иному поводу. Однако, при высоком количестве страхов и их невротическом характере мы становимся болезненно скованными, пассивными, утрачиваем любопытство, испытываем психологическое напряжение, аффективно заостренно ищем опору, становимся чрезмерно зависимыми, настороженными, замкнутыми, приходит неверие в себя и свои силы (т.е. страх теряет свои приспособительные функции – сигнала и мобилизации). Понятно, что детям, да и взрослым, в норме свойственна жизнеутверждающая активность, любознательность и положительные эмоции, а не жёсткая фиксация на травмирующем прошлом.
Детских страхов достоверно больше в неполных семьях (что не означает, что полная семья всегда лучше) особенно в случаях мальчиков при отсутствии отца (поскольку идёт нарушение полоролевой идентификации и лишенность психологической защиты от угроз извне). Также их больше у детей живущих в отдельных квартирах, особенно у девочек (поскольку в коммунальных квартирах или коммунах больше возможностей для совместных, эмоционально насыщенных игр со сверстниками). И у мальчиков, и у девочек больше страхов, если они считают главой мать, а не отца. И, конечно, их больше в семьях конфликтных, постоянно ссорящихся родителей.
Уже новорожденным присущи страхи в виде рефлекторных (инстинктивных) реакций типа вздрагивания при резком звуке. С 1,5 месяцев можно наблюдать беспокойство при длительном отсутствии матери; к 3 ребёнок спокоен с теми взрослыми, которые ведут себя как мама (любят, ласково разговаривают, радуются ему). Ребёнок очень чувствителен к настроению матери и легко его перенимает как в плюсе, так и в минусе. После 6 месяцев ребёнок начинает «учиться» реакциям на внешний мир у мамы, например, при громком звуке не плачет, как раньше, а «спрашивает» взглядом у мамы как нужно реагировать (если она улыбкой даёт понять, что все хорошо – то ребёнок быстро успокаивается, т.е. родители, в некотором роде, являются программистами отношения к внешнему миру).
До года мы получаем прообраз одиночества, отчуждения, неприятия – это беспокойство в ответ на прерывание (уход, отсутствие) матери; а также сказочных чудовищ (кощея, бабы Яги) – пугающих, отличных от матери взрослых. Например, страх Волка чаще возникает у детей со страхами наказания со стороны отца (в случае его излишней строгости) или лишённых общения с ним. Меньше страхов и они более быстропроходящи в семьях гармоничных (без излишних тревог), с руководящей ролью отца, уверенных