Старатель. Евгений Сергеевич Филипцов
хохотнув, я зашагал далее по помещению, неся перед собой на вытянутой руке лампу. Я шел на доносившийся, как мне показалось, из угла комнаты, звук Туннелей. Внутри меня, постепенно зарождалось трепетное ощущение, что я вот-вот смогу лицезреть нечто невообразимое, что навсегда изменит мою жизнь. Все то, что сотворилось со мной за минувшие семь с половиной лет, все то, что так изменило меня, сделало другим – низшим существом – вдруг улетучилось, растворилось в глубинах моего подсознания. Словом – развеялось.
Передо мной предстала массивная дверь. Тщательно изучив ее, водя перед собой светильником, я с удовлетворением отметил, что петли ее тщательно смазаны маслом и замок не поврежден. В подобных помещениях нет смысла устанавливать кодовый замок. Глубоко вздохнув и зажмурив глаза (ведь открыв дверь по ним беспощадно ударит ослепительный свет Туннелей), я прикоснулся к гидравлическому засову и, приложив незначительное усилие, отодвинул его в сторону. Раздался приятный щелчок и дверь, едва-заметно утопившись, медленно поползла в сторону. В ноздри вновь ударил незнакомый, но приятный запах, теплый воздух тут же подлетев ко мне, обнюхал с пят до головы и умчался прочь. Я шагнул в неизвестность…
***
– Да какому идиоту вздумается выпрыгивать через порог тех помещения, аккурат в Туннель?? – Таонга возмущенно развел руками, держа в одной из них незнакомый мне заламинированный лист пожелтевшей бумаги. – Моя вагонетка неслась во всю прыть! Ты же знаешь…
– Прекрати оправдываться, – недовольно буркнул я. – Что в итоге?
– Прости, – Таонга виновато улыбнулся и положил бумагу на стол, что стоял между нами. – Да ничего. До сих пор его останки выковыриваю. Воняет жутко. Так пахнут только лишь ханты. Эти твари, подобны земляным червям, знаешь: роют себе норы, ходы, питаются собственным дерьмом…
– Ты думаешь я не знаю, что они жрут? – спросил я не глядя на своего друга. Взгляд мой был прикован к листку бумаги, что лежал передо мной. – Что ж, видимо это все, что осталось от него.
– И вонь, – не удержавшись, вставил Таонга. – Как видишь – это схема водоснабжения, основных и побочных узлов, а так же разметка тех помещений. Поперечника я снес здесь…
Таонга проводил мне экскурсию по бумажке, водя по линиям трубопровода, тыкая своим длинным пальцем в различные обозначения, а я тем временем отметил про себя, как просто он стал отзываться о человеческой жизни, точнее о том, которую отнял, хоть и не нарочно.
– Стоит посетить узел Б-114, – продолжал мой друг. – Что скажешь, Ген? Если он вышел оттуда, значит там и окопался.
– Окопался, говоришь? – задумчиво произнес я, нахмурившись, внимательно изучая лежащую передо мной план-схему, чертеж, квиток… Да что это вообще было? На самом деле я совершенно не видел смысла для себя ни в одной линии, закорючке. Оставалось полагаться лишь на знания своего друга, в коих я не сомневался ни на йоту. – Действие.
– Что, прости, ты сказал?
– Ты слышал. Нужно