Яма. Грустные истории. Сергей Бушов
чтобы достать чистый. Грязный тем временем незамедлительно свалился с её колен, перевернулся и упал какашками на джинсы Антона.
– Ой! – запричитала мама. – Извините, пожалуйста, я сейчас вытру!
Она схватила влажную салфетку и принялась размазывать детскую неожиданность по штанине.
– Не надо, – пробормотал Антон и ещё сильнее прижался к стеклу.
– Катя! – крикнули сзади. – А что вы делаете сегодня вечером?
Плотный небритый мужик в бесформенной панаме, сидящий через проход справа от мамы с ребёнком, обернулся и подал зычный голос:
– Слышь, ты! Уймись уже.
– Чего ты сказал? – раздалось сзади. Раздался звон упавшей бутылки и пара матюков.
– Что слышал, – ответил мужик в панаме. – Выпили – ведите себя прилично.
– Ему ещё что-то не нравится! – возмутились сзади. – Вот тебе и всё включено!
Пара шатающихся фигур приблизились к мужику, и один из них, схватив его за руку, попытался стащить с сиденья. Мужик вскочил и оттолкнул обидчика, который тут же упал навзничь в проход:
– А ну угомонись!
– Паша, не надо! – жалобно пропищала соседка мужика в панаме.
– Вызовите полицию! – раздался откуда-то спереди зычный женский голос.
Антон уткнулся лбом в стекло и смотрел сквозь плотную стену дождя на тучу, которая заполняла собой небо. По туче пробежала быстрая, извилистая молния. Почти тут же раздался гром. Сознание Антона представляло себя маленькую крупинку, которая спряталась внутри, стараясь быть невидимой, незаметной и никак не реагировать на внешний мир.
Остановку он прозевал, несмотря на то что она была затянута из-за разборок между пассажирами. Когда отъехали, он понял, что хочет в туалет, но дёргаться было уже поздно. Автобус мрачно двигался вперёд в полумраке, вызванном скорее обложившими небо тучами, чем временем суток. Вода разбегалась от него по асфальту, словно от корабля, рассекающего гладь моря. Ребёнок начал плакать, поскольку хотел спать, но не мог. Утихомирившаяся было пьяная компания сзади снова стала шуметь и петь песни, смысл которых до Антона не доходил. Гид Катя объявляла названия подъезжающих к автобусу отелей. Люди вылезали из автобуса, доставали из его брюха чемоданы и исчезали в стеклянных дверях. Антон думал о малой нужде.
– Молодой человек! – крикнула Катя, выводя его из оцепенения. – Ваш же отель! Никак не докричусь.
Антон в обнимку с чемоданом стал пролезать мимо мамы с ребёнком, который уснул, устроив голову у неё на плече, в очередной раз чуть не упал и кое-как выбрался из автобуса. Сверху на него обрушилась стена холодной воды. Растерявшись, он метнулся в одну сторону, потом в другую, потом заметил вход, возле которого, под козырьком, стоял смуглый сотрудник отеля в белой рубашке и брюках. Он что-то сказал, но Антон даже не понял, какой это был язык. Войдя внутрь, он слегка обомлел от обилия сверкающего мрамора, металла и стекла,