Хроники АСБ. Планета женщин. Валя Чеботкова
на многое, – вздохнула я.
«Любовь – это примитивный природный механизм для размножения».
– Я знаю. Говори уж прямо, что я отсталая в развитии.
«Я не это имел в виду, вот твоя душевая».
Тор точно не был человеком. Пугало ли меня это? Не думаю. Многие вещи ему были невдомек. Я чувствовала себя избранной, вступившей в контакт с неземным интеллектом. Да, я представитель примитивной расы людей, причем не самый умный. Я обладаю недостаточной информацией, чтобы познакомить его с достижениями науки и техники нашей цивилизации, если ее можно было так назвать. Что, если Макс тоже не человек? А Нуар? Как я могу доверять им? Может, они все в образе людей, а на самом деле – не люди вовсе? Ну нет, Макс точно человек. Не думаю, что иные расы способны на такой самоуничтожающий гедонизм. Собственно, почему расы? Иные виды? Инопланетяне? Как их назвать?
Душ – лучшее место для мыслей. Мутная стеклянная дверь без опознавательных знаков выглядела настоящей. Надеюсь, здесь нет технологий дополненной реальности. И почему я так ревностно пытаюсь избежать всего, к чему прикасался Макс? Это ребячество. Решительно я распахнула дверь. Опять закрыто.
– Да чтоб тебя!
«Введи мой номер», – прозвучал голос Тора.
– Где?
«Приложи ладонь к стеклу», – кажется, это он делится со мной информацией, а не наоборот.
– Ты выбрал не самого умного представителя человечества, – наконец, признала я.
«Я не выбирал».
– Ну, хреново быть тобой, приятель.
«Всяко лучше, чем тобой», – парировал он.
Стекло было шероховатым, теплым на ощупь, слегка запотевшим. Я приложила к нему свою правую ладонь с вечно обкусанными ногтями. С мягким белым свечением появилась клавиатура для ввода номера. Умно, чтобы мою душевую никто не занял, и образ не спер. 0045 альфа, 98Б. Круговая анимация загрузки системы, зеленый сигнал, дверь открылась.
Я юркнула внутрь и закрыла за собой. Зеленый огонек сменился на голубой.
– Почему не красный?
«Красный означает поломку или тревогу, зеленый – исправно, открыто. Желтый – загружен образ, голубой – образ в работе».
– Вот как, – только и смогла я сказать.
Здесь было просторно, чему сложно не радоваться. Стеллаж у входа, ножницы для вскрытия пакета, зеркало, как ни странно, не запотевшее. Видимо, с гидрофобным покрытием. Мне бы такое в ванную, чтобы не протирать вечно. И небольшая скамеечка под зеркалом шириной около метра. Я дотронулась до нее: мягкая белая обивка была теплая и сухая. Но все же садиться на нее я не рискнула – мало ли кто на ней сидел до меня. Разрезав пакет, я извлекла на свет божий белоснежное полотенце, пушистый халат, еще одно полотенце, пакетики с шампунем, бальзамом, гелем для душа, губку, и, кажется, лосьон для тела. Станка нет. Что ж, значит, ходить мне с небритыми ногами.
– Нифига наборчик, – присвистнула я.
«Стандартный. Вся упаковка биоразлагаемая, но на базе собственный цех переработки, в природу наши материалы не попадают».
– Классно.